На этот раз изобретатель Машины времени профессор Терехов и его помощник...
Эмбер Фрэзер, молодая жена Джейка Кавендиша, все чаше замечает, что муж...
Пастор вспомнил, что Оду на самом деле зовут Ширли. То, что Дол произнес ее настоящее имя, означало, что он уже расстался с коммуной.
– Я скажу вам, что спасет долину, – заявил Пастор. Почему бы не сообщить им про землетрясения… почему нет? Им следует гордиться нами и радоваться, что мы нашли решение. – Сила молитвы. Нас спасет вера.
– Я буду молиться за тебя, – сказал Дол. – И Ширли тоже. Мы будем молиться за всех вас. Но мы здесь не останемся.
Ода вытерла рукавом рубашки слезы.
– Думаю, мы все сказали. Нам очень жаль, что так все получилось. Вчера вечером мы собрали наши вещи, впрочем, у нас их не особенно много. Надеюсь, Тормоз отвезет нас на автобусную станцию в Силвер-Сити.
Пастор встал и подошел к ним. Он обнял одновременно Дола и Оду, прижал их к себе и проговорил тихим, ласковым голосом:
– Я прекрасно понимаю вашу боль. Давайте все вместе пойдем в храм и помедитируем. После этого вы примете решение, и оно будет правильным.
Дол высвободился из объятий Пастора.
– Нет, – сказал он. – Те дни прошли.
Пастор был потрясен. Он прибег к самому убедительному доводу и постарался произнести слова так, чтобы они не смогли отказаться, но у него ничего не получилось. Внутри у него начала разгораться ярость, опасная и неконтролируемая. Ему хотелось кричать, что Дол глуп и неблагодарен. Он убил бы обоих, если бы мог. Но знал, что не имеет права показывать им, что разозлился. Он должен держать себя в руках и делать вид, что совершенно спокоен.
Однако Пастор не смог заставить себя попрощаться с ними, как полагается прощаться с друзьями. Разрываясь между слепой яростью и необходимостью ее сдерживать, Пастор молча вышел из кухни, стараясь сохранять достоинство и не выдать свои чувства.
Он ушел в свою хижину.
Еще два дня, и все было бы в порядке. Один день!
Он сел на кровать и закурил. Призрак лежал на полу и не сводил с него печального взгляда. Оба молчали, не шевелились, думали. Пастор не сомневался, что через несколько минут Мелани последует за ним.
Но вместо нее пришла Звезда.
Она не сказала ему ни слова с тех пор, как они прошлой ночью с Кедром уехали из Фелиситаса на «тойоте». Пастор знал, что она расстроена и рассержена из-за вчерашнего землетрясения, но у него не было времени с ней поговорить.
– Я иду в полицию, – сказала Звезда.
Пастор был изумлен. Звезда отчаянно ненавидела полицейских. Он не мог себе представить ситуацию, при которой она согласилась бы добровольно отправиться в участок.
– Ты спятила, – сказал он.
– Мы вчера убили людей, – ответила она. – Я слушала радио по дороге назад. Погибло по меньшей мере двенадцать человек, более ста в больницах. Пострадали дети. Многие лишились своих домов, всего, что у них было… самые разные люди, не только богатые. И мы в этом виноваты.
Все разваливается на части – а ведь победа так близка!
Пастор потянулся и взял ее за руку.
– Неужели ты думаешь, что я хотел их убивать?
Звезда отшатнулась от него и вырвала руку.
– Мне совсем не показалось, что ты был расстроен, когда все это произошло.
Мне нужно удержать их, еще немного. Я должен.
Пастор напустил на себя покаянный вид.
– Не спорю, я обрадовался, когда вибратор сработал. И тому, что мы смогли выполнить свою угрозу. Но я не собирался причинять никому зла. Я знал, что риск существует, но решил не отступать, потому что на карту поставлены такие важные вещи. Мне казалось, ты со мной согласна.
– Да, так было, но мы приняли неправильное решение, жестокое. – В глазах Звезды появились слезы. – Ради всех святых, неужели ты не понимаешь, что с нами произошло? Мы были детьми, которые верят в любовь и мир, а превратились в убийц! Ты как Линдон Джонсон. Он приказывал бомбить вьетнамские деревни и придумывал себе оправдания. Мы считали, что он самое настоящее дерьмо, и были правы. Я посвятила всю свою жизнь тому, чтобы не стать такой!
– Значит, ты считаешь, что совершила ошибку, – сказал Пастор. – Это я понять могу. Вот только почему ты хочешь стать чистенькой, наказывая меня и всю коммуну? Ты собираешься отдать нас в руки полиции.
– Ну, я совсем не так себе это представляла, – удивленно проговорила Звезда. – Я не хочу никого наказывать.
Пастор понял, что сумел ее зацепить.
– И чего же ты хочешь? – Он не дал ей ответить на свой вопрос. – Думаю, убедиться в том, что все наконец закончилось.