Год крысы. Видунья

– Так ведь два из трех лучше, – не поняла девушка.

Крыс обдал ее ледяным презрением:

– Действительно, откуда весковой девке разбираться в дробях.

– Вовсе даже разбираюсь! – обиделась Рыска. – Если блин на три части поделить, это большие кусочки будут, а если на шесть – то маленькие. Значит, и опасность меньше.

– Вот потому вам, бабам, только у печи и место. – Альк спрыгнул на землю прямо с седла. Похоже, его отравление полностью прошло.

– Так что тогда делать? – Жар тоже спешился и, мужественно сдерживая стоны от боли в отсиженном заду, помог слезть подруге.

– Садимся – и ждем.

– Чего?!

– Я уже ответил.

– Вот так просто сидеть сложа лапки? Костер хоть разжечь можно?

– Нет.

– А веток для лежаков наломать?

– Нет.

Жар уже готов был напуститься на вконец охамевшую крысу с площадной бранью, но тут Альк добавил:

– Впрочем, хворост можешь пособирать. Только далеко не отходи и не топай. Чем тише мы будем себя вести, тем выше вероятность дожить до утра.

– Давайте назад в веску попросимся! – не выдержала этой неопределенности Рыска. – Лучше уж среди дохлых кур спать, чем здесь!

– Не пустят.

– Почему?

– Потому что их трое волов, а вас один теленок с тележкой. – Альк тоже неплохо разбирался в воровском жаргоне.

– Зато у нас – во! – Жар победоносно потряс найденным мечом, второй рукой хлопнув по ремню висящего за спиной арбалета.

– Против трех оглобель и своры цепных псов?

Парень разочарованно бросил меч на снятые с коров вьюки. Крыс тут же с любопытством пробежался вдоль лезвия.

– Тсецкий, – презрительно заключил он.

– Здесь что, войско проходило? – не поняла Рыска.

– В смысле – средней паршивости. С такими все подряд ездят: и небогатые наемники, и тсарская рать.

– Это как же надо было упиться, чтобы потерять меч! – фыркнул Жар.

– Или в какой панике драпать.

Девушке стало совсем нехорошо. В сосняке было тепло и душновато, непривычно сухая земля грела, как печка. Если б Альк не взялся пророчествовать по-черному, место показалось бы Рыске очень уютным. А так – словно крошеный мухомор в блюдце с молоком, «гостеприимно» выставленный на стол для насекомых.

Пустить коров пастись крыс тоже не позволил, пришлось насыпать им зерна. Животные-то не возражали, но чем теперь подкармливать их днем, когда нет времени нормально пощипать травку?

– Весь день не ели, – ворчал парень, – теперь еще всю ночь не спать…

– Почему? Спи себе на здоровье. Может, даже проснуться не успеешь.

– Ну и буду! – с вызовом пообещал Жар. Постель, впрочем, он собрал почти бесшумно: если совет был несложен в исполнении, то вор предпочитал не пренебрегать оным. Мало ли. В его ремесле всякая мелочь важна. – Сдается мне, крысюк, что ты над нами попросту издеваешься!

– Проверь. – Альк, сгорбившись, глядел на вора с Рыскиного плеча, и вид у него был исключительно недобрый.

Жар никак не мог привыкнуть, что подруга терпит рядом с собой эту тварь. Вот и сейчас: протянула руку, запросто схватила поперек туловища и ссадила на вьюк. Только парень заметил, как злобно Альк в этот момент ощерился, – еще неизвестно, кто кого терпит.

Прошла лучина. Другая. Жар с Рыской лежали бок о бок, натянув до подбородка единственное покрывало, и слушали кузнечьи песни: больше тишину ничто не нарушало. Спать хотелось все сильнее, тем более что сам Альк безмятежно свернулся клубочком на Рыскиной груди, мерно поднимаясь и опускаясь вместе с ней. Но Жару чудилось, что крыс то и дело чуток приоткрывает глаз: ну что? Уснули уже эти простаки? Можно начинать задуманную подлянку?

– Говорят, – вор нервно облизнул губы, – что крыса может шмыгнуть спящему человеку в горло и так изгрызть кишки, что он будет три дня умирать в жутких мучениях…

– И не только в горло, – безжалостно прокомментировал Альк.

Рыска поспешно зажала рот ладонью и захрюкала уже в нее. Сдавленно посоветовала:

– А ты перед сном подвяжи челюсть платком, чтобы не разевалась.

Крыс зевнул, облизнулся:

– Да-да, и задницу тоже шишкой заткни.

– Да ну вас к Сашию! – Вор сердито повернулся к ним спиной. Рыска виновато, но все еще трясясь от смеха, погладила друга по плечу. Жар сердито им дернул.

Альк тем временем решил, что достаточно выспался днем, и принялся изучать полянку. По-крысиному: сделает короткую вылазку, и обратно. Туда почти на животе ползет, жадно принюхиваясь, а назад стремглав мчится, будто гонится за ним кто. Друзья каждый раз вздрагивали, хотя крысиный топоток был едва слышен.