Главный бой

Он не добавил привычное «аль в шею», и сердце Владимира тревожно сжалось, чуя беду. Дверь начала распахиваться, а ноздри уже уловили сильный звериный запах. Двое крупных гридней под руки почти втащили верховного волхва. Грузное тело по-медвежьи висело на крепких плечах. Массивная голова волхва не моталась из стороны в сторону только потому, что сидела прямо на плечах, покатых, как у медведя.

Страшная медвежья морда выглядела мертвой. Гридни шатались под его весом, но сумели довести до кресла, где свалили, как куль с мукой.

Владимир спросил сдавленным голосом:

— Что еще?

Гридни тяжело сопели. Белоян поднял голову. Маленькие медвежьи глазки с трудом отыскали человеческую фигуру. Владимир отшатнулся, коричневые глаза зверя сейчас были ярко-красными, как раскаленные угли.

— Пусть… уйдут… — прохрипел Белоян.

Владимир кивнул, стражи с облегчением метнулись к дверям, исчезли. Белоян впал в забытье, очнулся, вздрогнул:

— Печенежское половодье, что затопило окрестности… еще не самое страшное…

— Спасибо за добрые вести, — сказал Владимир саркастически.

— Добрые ты от баб слушаешь… А я… правду… Слушай сюда. Великие знамения я зрел на небе, а потом слышал в крике птиц и всяких там жаб… Вчера всю ночь читал звездное небо… А потом жег травы, спрашивал предков, вызнавал у стариков и ведунов… Владимир, пришла беда, которую отвести нам не удастся… Возродился великий колдун! Настолько великий, что у него не одна жизнь, а девять. Девять раз его надо убить, но и потом он умирает только на тысячу лет, а затем снова является в мир, горя жаждой мщения!

Страх холодил все тело Владимира. Он стискивал зубы, дабы не стучали, и потому ответ прозвучал несколько надменно:

— Кому? Ведь тысячу лет никто не живет.

— Он мстит тем, кто вышел из рода его врага. Или тому племени, что образовалось… Известно мне, что он дышал лютой ненавистью к Киеву, ибо Кий из рода тех героев, что тысячу лет тому его убили девять раз и повергли в ад…

От него пахло даже не медведем, а псиной, словно попал под ливень. Маленькие глазки покраснели от бессонной ночи, а губы зло загибались, показывая острые клыки.

— И что же, — сказал Владимир враждебно, — у нас нет защиты?

Белоян развел руками. Жест был страшен. Владимир на миг похолодел — хоть руки и человечьи, но волосатые, а сила в них десяти медведей, — но усилием воли заставил вспомнить, что видел морды и пострашнее. Особенно утром после удалого пира.

— Может, и есть, — ответил Белоян, — но я сейчас не вижу.

— А если воинской силой?

— Он где-то в глубине печенежского войска, — напомнил Белоян.

— Но как-то же… Кий же бивал?

— Не Кий, — строго сказал Белоян. Владимир прикусил язык — Белоян из тех, кто уверен, что в старину все горами трясли, а в потомстве всем миром соломину не поднимут, — а Белоян вздохнул и повторил: — Кто-то постарше… Были богатыри в нашем племени!.. Но побил его, как я узнал по звездам, не силач, а волхв…

— Кто?

— Неведомый волхв, но сила в нем была неведомая…

— А ты не волхв?

— Волхв, волхв…

— И что же?

Медвежья морда пошла складками, верховный волхв явно с неудовольствием морщился.

— Может быть, и мы бы нашли на него управу. Но у нас нет времени!.. А сейчас он сумел вызвать силой своих черных чар… Ты, княже, сядь. Я не хочу, чтобы ты грохнулся посередь палаты…

Владимир дернулся:

— Что вызвал? Бурю? Град? Лягушек с неба?

Белоян помолчал, а когда заговорил, от хриплого медвежьего голоса мороз прокатился по спине:

— Если бы. Ведь бога еще никто не вызывал.

Владимир отступил, будто от удара в лоб. Пошатнулся, ухватился за край стола:

— Ты что речешь? Разве боги могут вот так являться? Даже если тот трижды великий колдун?

— Не могут, — ответил Белоян тихо. — И не являются. Но это наши боги. Когда уже… мир стал таким, какой есть. А тот черный чародей вызвал бога из тех темных времен, когда боги дрались между собой, дрались с людьми, дрались с матерью-сырой землей… да тогда и не была она еще матерью!.. Этого бога мы не знаем! И никто не знает. Нет на свете людей, которые могли бы вознести ему хвалу или проклятия. Только тот колдун знает его имя. И потому тот бог пришел на его мольбы. Звезды сказали, что чужой бог сейчас тянет мощь из земли, звезд и воздуха… Завтра на рассвете будет в полной силе. Городские стены не остановят! Как и стрелы или мечи… Для нашего оружия он неуязвим… Даже не знаю, что делать. Наверное, тебе надо бежать из Киева.