Охота за тенями

К тому же они еще находили время посмеяться. Сгорая в пожаре страсти, они тем не менее отыскивали поводы позабавить друг друга, короче говоря, скуке в отношениях Стива с Терри места не было. Хотя Стив проснулся утром в собственной постели, он чувствовал себя первооткрывателем. Его будоражило и немного страшило то, как быстро и сильно он увлекся едва знакомой женщиной. И куда только подевалась холостяцкая философия и профессиональная осторожность? Как теперь быть?

Терри пошевелилась, издала негромкий горловой звук, поморщилась и открыла глаза. Она явно не сразу поняла, где находится, но почти тотчас растянула губы в довольной улыбке.

– Какое счастье, что это не сон, – проговорила она, подтягивая руки и ноги и придвигаясь к Стиву.

Стив обнял ее и прижался колючим подбородком к ее волосам.

– Вы, академики, за словом в карман не лезете.

– Ну, дела обычно говорят лучше слов, а я уж точно предпочитаю действовать, – отозвалась Терри, пробегая пальчиками по выпуклым мускулам на груди Стива и на его животе.

Поняв, что он хочет ее, Терри закинула ногу ему на бедро, и Стив тихонько застонал.

– У тебя проблемы? – игриво спросила она, продолжая искушать его своим телом.

Стив покрепче прижал ее к себе, почувствовав теплое прикосновение ее грудей к своей груди.

– Нет, если не считать того, что через час надо быть на службе.

Сару Дюваль мутило. Она знала, что это результат бессонной ночи и слишком большого количества кофе, а не того, что ей пришлось увидеть на Смитфилдском рынке, впрочем, какая разница… Объясняя Энтони Фицджеральду, что именно ему придется идентифицировать в морге, она почувствовала себя еще хуже, почти жалея, что убийца действовал не совсем точно по тексту. По крайней мере тогда одним кошмаром было бы меньше.

Сидя с мрачным выражением лица на заднем сиденье в автомобиле, Сара Дюваль дала свободу своим мыслям. Расследуемое ею дело представлялось ей теперь очень непростым, зато весьма привлекательным для репортеров. А это означало не только пристальное внимание прессы, но и пристальное внимание начальства, которое будет бояться, как бы она или кто-нибудь из ее команды не сболтнули лишнего.

И еще Фиона Кэмерон. Фиона первой добралась до сути, но это не значит, что в ближайшее время не обнаружится еще кто-нибудь, кто сложит два и два и придет к идее серийного убийцы. А как раз гласности Дюваль всеми силами хотела бы избежать, хотя у нее не было никакой уверенности, что ей удастся хотя бы несколько дней делать вид, будто между убийствами Дрю Шанда, Джейн Элиас и Джорджии Лестер нет связи. Наверняка найдется любопытный и амбициозный репортер, который вспомнит, что Фиона живет под одной крышей с автором триллеров, а вспомнив, найдет дорожку в ее кабинет. Конечно, по своей инициативе Фиона не заговорит с журналистами, но как она ответит на прямо поставленный вопрос, Дюваль не имела ни малейшего представления. Стоит же воздушному змею взлететь в небо, как писатели запаникуют и потребуют от полиции защиты. Хуже не придумаешь. Особенно если журналисты выведают о письмах с угрозами.

А ведь есть еще непосредственно расследование. Утро было ужасным, но это всего лишь начало. Сара Дюваль попыталась настоять на том, чтобы не открывать рынок через четыре часа после сделанного полицейскими жуткого открытия и дать ей возможность тщательно обыскать его. Но вот тут Даррен Грин уперся. Как она ни убеждала его, что рынок – место преступления, Грин эмоционально и на удивление логично доказал ей, что время упущено. Со времени преступления на рынке наверняка побывали сотни, если не тысячи людей, говорил он, и у полицейских нет ни единого шанса найти какие-нибудь следы, разве что в уже известном холодильнике и в непосредственной близости от него.

Грин стоял на том, что полицейским как раз на руку, чтобы рынок работал как обычно, ведь только в этом случае они смогут допросить потенциальных свидетелей. А насчет телефонов и адресов пусть не беспокоятся. Да и со многими можно будет поговорить прямо на их рабочих местах.

Предложение было принято не в последнюю очередь потому, что позволяло Саре Дюваль сохранить лицо. Тем временем опечатали склад, и небольшой отряд детективов отправился выяснять, кто и как мог воспользоваться рыночными помещениями. А соответствующая служба начала тщательный осмотр холодильника, в котором была сделана чудовищная находка.

Чем дальше, тем хуже. А хуже было то, что Саре Дюваль предстояло действовать в тесном контакте с полицией Дорсета. Что бы с Джорджией Лестер ни случилось, свой конец она нашла в Лондоне, но погибла, вероятно, все-таки в Дорсете. Если и существовали какие-то свидетели, то, вероятнее всего, именно там. Скорее в несуетной провинции найдешь человека, обратившего внимание на что-то необычное, тогда как на Смитфилдском рынке субъект, бегущий куда-то с мясом, вряд ли мог привлечь чье-то внимание. Да и не дураки работают в дорсетской полиции. Так-то оно так, но Дюваль не любила полагаться даже на собственную команду, а уж перелагать ответственность за расследование, да еще в самом начале, на Дорсет и вовсе было ей не по нутру. До сих пор она не находила изъянов в работе дорсетских полицейских, однако ей не нравилось то, что они не торопились с расследованием. Надо бы повидаться с ними, и лучше всего в Дорсете, чтобы заодно самой побывать в тех местах, где все начиналось.