Зубы настежь

– Почему презренное, – пробормотал я. Занемевшие ноги едва удержали, я постоял, держась за стремя, Кончики пальцев касались теплого конского бока, я чувствовал как там мелко-мелко дрожит жилка. Храбрый конь, у меня дрожит вовсе не жилка. Правда, конь остается...

Меч покинул ножны, как мне показалось, с радостью. Сжимая рукоять, я чувствовал в руках недобрую тяжесть смертельного оружия. В теле снова появились жилы. Мышцы взыграли, я пошел во тьму неслышным кошачьим шагом, чуть пригнувшись и выставив перед собой меч.

Глаза привыкали к абсолютной тьме быстро, я когда я еще чуть постоял, всматриваясь в кромешную черноту, сперва начали плавать лиловые пятна, потом смутно проступили очертания стен, низкий свод.

Пригибаясь, я медленно двинулся вперед. Ход был достаточно широк, глаза медленно отвыкают от солнечного дня, потому шажок за шажком, начал различать достаточно далеко вперед, то ли светящаяся плесень, то ли радиоактивные крупинки в камне, но я чувствовал себя в сумерках, когда цвета потеряны, все серое как жизнь в провинции, но видишь достаточно ясно.

Ход расширился, я шел среди двух отвесных стен, а свод поднялся так, что терялся в темноте. Спина моя с облегчением выпрямилась. В полной тишине я слышал только звук своих шагов. Подземный мир казался пуст, даже запахи ослабели, словно меня черти несли в другую сторону.

Поколебавшись, я занес руки на головой, намереваясь сунуть тяжелый меч в ножны, осточертело нести на вытянутых руках, как вдруг далеко-далеко раздался щелчок, словно переломилась сухая веточка. Или лопнула тетива.

Я застыл, напряженно вслушивался, а затем ощутил сквозь подошвы, что каменный массив слегка подрагивает. Все сильнее и сильнее. Издали донесся тяжелый грохот, я ощутил как по всему туннелю прошла, взвихрив мои волосы, воздушная волна, словно незримая подушка перед поездом метрополитена.

Глава 15

С глупо раскрытым ртом я стоял и тупо смотрел по сторонам, потом меня тряхнуло с такой силой, что в глазах мелькнули бабочки. Уже не оглядываясь, понял, что в мою сторону катится каменный шар размером со слона. Ноги мои сорвались с места, я помчался по туннелю, что понижался совсем слегка, но грохот нарастает, каменный пол под ногами дрожит, стены трясутся...

Оглянулся, вместо одного шара несутся два в ряд! На миг почудилось, что и такое уже видел, но стены мелькали с такой скоростью, что я чувствовал встречное давление воздуха, словно ломился сквозь овсяный кисель.

Впереди плита показалась слегка темнее других, я с разбега перепрыгнул, успел заметить как она рухнула, едва над нею пронеслась моя тень, в глубине зловеще блеснули копья остриями вверх, а я несся дальше, перепрыгивал такие же плиты, их оказалось немало, в какой-то миг мог и зазеваться или не рассчитать прыжка, затем у основания стены увидел широкие норы, тоже с разбега прыгал, и не зря: оттуда выметывались быстрые длинные ножи, с разочарованным звоном сталкивались, я холодел, представляя как бы побежал с отсеченными напрочь лодыжками...

Уклон стал круче, а грохот нарастал так, что я уже слышал давление воздуха в спину от каменных шаров. И тут кровь похолодела в жилах: туннель впереди заканчивался тупиком!

Стена была ровная гладкая, без ниш и выемок, огромный каменный шар сейчас догонит и сплющит меня, прижатого к стену... если успею добежать на этих ватных ногах.

Волосы встали дыбом, смерть догоняет, я несся со всех ног еще и потому, что уже не мог остановиться. Стена тупика стремительно надвигалась, сзади нарастал грохот. В последний момент, повинуясь наитию, я подпрыгнул, больно ударившись коленями и грудью о стену. Пальцы мои ухватились за невидимый в темноте край каменной плиты. Я судорожно подтянулся, в тот же миг под ногами грохнуло. Мир затрясся, от страшного удара заложило уши.

Я лежал на самом краю, грудь разрывалась, а внизу, почти доставая края плиты, на которую я влез, виднелась верхушка каменного шара. В горле стоял горячий ком, я долго лежал без сил, потом отхаркивался и плевался, чувствуя как из пересохшего горла вылетают спекшиеся куски камня, способные убить зайца.

За спиной непривычно легко, а под растопыренными ладонями лишь шероховатая поверхность каменной плиты. Я сжал и разжал пальцы, в голове гудело, в ушах звон, и лишь через вечность сообразил, что кроме кулаков у меня другого оружия нет, меч обронил, когда красиво несся быстрее лани, быстрей, чем заяц от орла. С другой стороны, если бы так и бежал с мечом в руке, то сейчас там внизу со стены стекали бы на пол расплющенные остатки варвара с высшим образованием, но меч был бы при нем, мужчина должен мереть при оружии!