Завещание веков

Было около двух часов ночи, когда мы подошли к садовой решетке. Машину мы оставили за три улицы от дома и выждали, пока не погасли все окна по соседству. Мы надеялись, что обитатели Горда будут спать достаточно глубоким сном и не услышат таких жалких грабителей, какими были мы оба. Профессия Софии, наверное, лучше подготовила ее к подобного рода приключениям, но у меня это был всего-навсего второй взлом – с учетом вылазки в дом священника! Впрочем, у меня сохранились дубликаты ключей, что сильно облегчило нашу задачу.

На небе почти не было звезд, и стояла такая темень, что я с большим трудом нашел замочную скважину. Софи сделала мне знак поторопиться. К дому приближалась машина. Я кое-как вставил ключ и открыл ворота как раз вовремя – в тот момент, когда нас могли бы осветить фары. Я закрыл ворота за Софи, и мы оба пригнулись в ожидании, пока машина проедет. На какое-то мгновение мне показалось, что машина остановится у дома, но она проехала мимо и вскоре исчезла за поворотом. Я вздохнул с облегчением, и мы медленно двинулись к входной двери, стараясь ступать беззвучно по мощенной булыжником дорожке.

– Мы и вправду сошли с ума, – шепнул я, склонившись к Софи.

Она жестом велела мне замолчать и подтолкнула меня к двери. Я сорвал полицейскую печать, обыкновенную клейкую ленту, повернул ключ в замке, и мы наконец вошли в дом.

– Нужно наклонять фонарики к полу, чтобы снаружи не увидели света, – тихо сказала Софи.

– Слушаюсь, шеф.

Дом был все еще раскален от пожара, и в нем очень сильно пахло гарью.

Я направился к двери, ведущей к лестнице в подвал. В это мгновение в кармане у меня зазвонил мобильник. Мы с Софи одновременно вздрогнули.

– Черт! – вскрикнул я, пытаясь как можно скорее вытащить мобильник из кармана.

Я узнал номер Шевалье и нажал на кнопку, закрыв глаза.

– Алло?

Это и в самом деле был Франсуа. Странное дело, мне вдруг захотелось присесть на корточки, словно это могло меня защитить…

– Да, Франсуа? Я не могу говорить громче, – выдохнул я в трубку. – Ты меня слышишь?

– Да, да, – заверил он.

Софи, видимо, совершенно успокоилась. Она жестом предложила мне потушить фонарик и присела рядом со мной.

– Ты знаешь, который час? – продолжал я.

– Да, прости, но я подумал, что с этими твоими историями ты вряд ли ляжешь очень рано. И потом, если бы ты лег, конечно, отключил бы мобильник… Вообще-то я хотел оставить тебе сообщение… Я тебе не помешал?

– Ну, в общем, нет, не то чтобы очень… У тебя есть новости?

Я услышал, как он вздохнул, и нахмурился.

– Что такое? – спросил я, стараясь не повышать голос.

– Скажем так, я наткнулся на очень странное совпадение в связи с «Бильдербергом».

– А именно? – поторопил его я.

– Похоже, совсем недавно среди его членов произошло нечто вроде раскола… Почти две недели назад. Очень крупный раскол. И одна из двух фракций смылась, прихватив кассу. Скандал вышел чудовищный. И мне дали понять, что я совсем не вовремя влез со своими вопросами. Но и это не все. Эти типы шутить не любят. Не знаю, куда ты сунул нос, но там воняет!

– Я полагал, что эти люди просто устраивали совещания…

– Я тоже так думал. Может быть, они и сами так думали. Но некоторые из них, похоже, слетели с тормозов. Не знаю, до какой степени и по какой причине. Я знаю только, что мой… информатор употребил слова «очень опасно» и попросил меня забыть об этом. Ты же понимаешь, что это лишь подстрекнуло мое любопытство, но вместе с тем я хочу предостеречь тебя, Дамьен…

– Понимаю…

– Ничего ты не понимаешь! Я не шучу! Если человек, которому я звонил, сказал «очень опасно», это именно и означает очень опасно.

– О'кей, о'кей, я все понял. Как бы там ни было, я уже изрядно вляпался…

– Дамьен, будет лучше, если ты приедешь в Париж и мы все это вместе обсудим. Обязательно следует привлечь полицию…

– Нет! – возразил я решительно и уже не шепотом. – Нет, ты никому об этом не скажешь, Франсуа, никому, слышишь? Если через неделю я ничего не узнаю, мы обратимся к властям, но пока ты должен обещать мне, что никому ничего не скажешь! О'кей?

Он вздохнул:

– Даю слово. Все это кажется мне абсолютно безумным, но слово я тебе даю.

– У меня есть свои резоны, старик. Доверься мне. Я уже кое-что выяснил о них. А ты знаешь, кто именно произвел раскол?

– На сей счет у меня нет никакой информации, Дамьен. Но ты, похоже, ввязался в игру больших людей. И вот тебе хороший совет: будь осторожен, – сказал он в заключение и повесил трубку.