Меченые злом

– Говори.

По лицу Леонидова нельзя было понять, доволен он заявлением майора или до него не дошел смысл сказанного. Он сидел, как в воду опущенный, глядя куда-то в сторону. "Ну, достали мужика…" – подумал с сочувствием Артем.

Когда майор закончил доклад, Петр Каллистратович спросил:

– И ты веришь, что дети способны на такое? Это прямо-таки диверсанты. Американские зеленые береты. Дети спецназовского полка. Возможно, Гольцова еще в шоке…

– По поводу веры – тут вы в самую точку. Не хочется верить. Но приходится. Факты – упрямая вещь. А насчет Гольцовой… Она профессионал. Так что вероятность ошибки в опознании мизерная. И главное – все сходится. Эти, с позволения сказать, детишки засветились и во время убийства мэра, и по делу Завидонова. Случайность, на мой взгляд, исключается.

– Извращенность натур? Или плохая наследственность?

– Ни в коей мере. Думаю, сначала присутствовал страх, а затем соответствующее воспитание. Детскую психику поломать и извратить очень легко. Это вам скажет любой учитель.

– То есть, ты по-прежнему придерживаешься мнения, что здесь не обошлось без "воскресшего" Жереха.

– Воскрес он или нет – это еще вопрос. Не будем заострять на нем внимание. Пока не будем. Я разговаривал с его любовницей – помните Марьяну Кардаш? – так она все отрицает напрочь. Я, конечно, сделал вид, что мне многое известно, но ведь эта девица не дура. Совсем даже наоборот. Ладно, не про то разговор… Так вот, я считаю, что где-то есть центр подготовки этих самых "детей спецназовского полка", если применить вашу терминологию. Отыскав его, мы можем решить много проблем. Кстати, не обязательно, что в этом замешан Жерех. Но ведь подростки существуют. Неоспоримый факт.

– И все-таки от этой версии попахивает авантюризмом. Представь, что будет, когда о твоих соображениях я доложу генералу. Чур, меня! – Петра Каллистратовича снова прошиб пот. – Не губи старика, Артем Саныч. Ты ведь от своего не отступишь, я знаю.

– Если прикажете…

– Только не ври! Так ты и послушаешься. Тебе всегда было наплевать на авторитеты. Ты понимаешь, куда нас может завести твоя инициатива?

– Еще бы… – Артем тяжко вздохнул. – Есть шанс больно прищемить мозоль мафиозным структурам. Ведь без их крыши такой центр подготовки организовать практически невозможно. Потому я и хочу получить от вас зеленый свет на проведение широкомасштабной операции. Мне ведь понадобятся не только оперы, но и, как минимум, взвод омоновцев. И это только на начальном этапе. А что говорить о финале… если, конечно, удастся дойти до финишной черты. Притом, в полном здравии.

– Может, удастся передать дело коллегам из УБОП? – с надеждой спросил оживившийся Петр Каллистратович. – Получается, что оно не совсем по нашему профилю. Поскольку открылись новые обстоятельства… и все такое прочее… Им и карты в руки.

– УБОП на мякине не проведешь. Там такие орлы, что отбрыкаются от чего угодно. Тем более, когда фактаж у нас, мягко говоря, слабоват. Они наши козыри враз побьют.

– Мда… – Недовольно морщась, полковник потер виски. – Умеешь ты, Артем Саныч, преподносить сюрпризы.

– Между прочим, найти тех, кто поизмывался над капитаном Гольцовой, – дело чести нашего отдела, – резко сказал майор. – Так же, как и разыскать убийц Завидонова.

– Не нужно давить мне на психику, – раздраженно отмахнулся Петр Каллистратович. – Вот станешь на мое место, тогда и посмотрим какой ты праведник. Всем кажется, что руководить проще простого. И я так, грешным делом, думал. Каюсь. Был тогда молод – относительно молод – и глуп. Эх, вернись то время!..

– Человек на протяжении всей своей жизни десятки раз наступает на одни и те же самые грабли.

– На что намекаешь?

– На неизбежность. Чему быть, того не миновать.

Полковник ответил ему долгим тяжелым взглядом. Артем смотрел прямо ему в глаза, не мигая. Пауза несколько затянулась.

Наконец Петр Каллистратович сокрушенно покачал головой и резко откинулся на спинку кресла.

– Ты неисправим, – сказал он металлическим голосом. – И прав, как Моисей, который сорок лет водил евреев по пустыне. Позиция у тебя железная. Ты сейчас в белых одеждах и на коне. А я – мелкая чиновная сошка, которая путается у тебя под ногами и мешает правосудию.

Артем молчал. Пека начал заводиться, а в таких случаях лучше рот держать на замке.

Запала полковнику хватало ровно на пять минут, затем он пил минералку, глотал какие-то таблетки и жаловался на жизнь, в частности – семейную.