Мрак

— Нас трое.

— Сейчас останется меньше, — пообещал Мрак.

Разбойники переглянулись, двое начали заходить с боков. Один поудобнее перехватил длинное топорище, стал приближаться спереди.

Мрак чуть подал коня назад, предупредил:

— Ребята... Ежели осерчаю, то вам же хуже будет. Один из ваших соратников еще цел, вы бы подобрали, подлечили малость.

Передний разбойник сплюнул:

— У ворья не бывает соратников. Только сообщники! Каждый за себя, один бог за всех.

— Какой бог? — спросил Мрак.

— Бог воров.

Они бросились разом. Мрак упредил, сдавил коню бока, тот скакнул на переднего, стоптал, Мрак махнул палицей, услышал удар по упругому мясу, сделал два прыжка и быстро развернулся.

Двое разбойников, что кинулись было следом, остановились, попятились. Мрак покачал головой:

— Я ж говорил? Теперь вас двое. Если хотите уцелеть, то берите ноги в руки и дуйте бегом.

Разбойники переглянулись. Один сказал угрюмо:

— Ладно. Но мы возьмем своих коней.

— Это я предлагал раньше, — возразил Мрак. — Когда было трое. Не согласны? Что ж... Уцелевшему я разрешу уползти голым.

Оба снова посмотрели друг на друга, потом на Мрака. Он видел как в их угрюмые отупевшие лица заползает страх. Попятились, не сводя с него взглядов, затем повернулись и побежали.

Мрак привязал коня вместе с остальными, крикнул в черный зев:

— Эй, есть кто там?

Запахи смешивались, завивались в клубки, как всегда в узких расщелинах, где ветер падает сверху и затем в ярости бросается на стены.

Донесся слабый стон. Мрак посмотрел вслед убегающим разбойникам, поколебался, полез в темноту. Ход вскоре расширился, он оказался в неширокой пещере. Глаза привыкли, он увидел связанных женщин и мальчонку. Торопясь выбраться наружу, как бы не вернулись и не сперли коня, он торопливо перехватил ножом веревки, подхватил мальчишку и вынес на свет.

Мальчонка был худой, желтый, словно только что тяжко переболел. Хотя кости его были плотные, в плечах широк, и если не помрет, то мог бы вырасти в могучего бойца.

Следом выбрались, поддерживая друг друга, обе женщины. На Мрака взглянули со страхом и благодарностью. Одна сказала слабым голосом:

— Кто ты, благородный человек? Ведь за спасение двух нищенок трудно ждать награду...

— Что у вас за страна, — сказал Мрак с отвращением. — Все только и думают о выгоде, прибыли, доходе. Если боги вас не сотрут с лица земли, то сами друг друга продадите чужеземцам. Ладно... Сможете выбраться дальше? Я оставляю вам этих коней. Скоро по дороге проедет царь со своими боярами. Присоединяйтесь к ним, там будете в безопасности.

Вторая женщина с благодарностью простерла к нему руки:

— Спасибо, добрый человек! Пусть боги вознаградят тебя.

— Это лишнее, — отмахнулся Мрак. — Если хотите, я вас выведу на дорогу. На коней-то сами взберетесь?

Не дожидаясь ответа, соскочил на землю, помог взобраться на коней, выбрал самых смирных. Мальчишку посадил на конскую спину впереди себя, тот льнул к нему, ласкался, словно обделенный солнцем листок травы.

— Как зовут тебя? — спросила первая женщина.

— Что в имени моем, — отмахнулся Мрак. — Я простой человек из Большого Леса, зовут меня Мрак. Путь мне отмерен, час мой близок. Но другие пусть живут, пусть греются на солнце.

Первая женщина сказала медленно:

— Я слышала о тебе, человек из Леса.

Вторая взяла поводья в руки, легонько тронула коня шагом. Голос ее дрогнул:

— Не знаю, надо ли такое говорить... Но этот ребенок может стать твоим убийцей.

Первая женщина вскрикнула со страхом:

— Писканя, не смей!

— Почему? — удивился Мрак. — Почему должен меня хотеть убить?

— Он сын твоего злейшего врага.

Мрак протянул насмешливо:

— Только и всего-то? Да у меня этих врагов больше, чем блох на дворовом псе. А дети за отцов не отвечают.

Он потрепал мальчишку по голове. Тот застенчиво спрятал лицо у него на животе. Тонкими детскими ручонками обнял, не хотел отлепляться.

— Но он сын твоего врага, — повторила женщина, которую назвали Писканей.

— Ага, — сказал Мрак понимающе, — значит, я должен его сейчас же убить?

— Писканя... — простонала женщина с тоскливыми глазами.

Мрак передал ей мальчишку, на ее лице метался сильнейший страх. Мрак сказал ободряюще:

— Даже, если ему суждено убить меня, если так записано в Книге Судеб, то и тогда я его даже пальцем не трону. Дите ведь! Убьет, так убьет. Значит, таким вырастили.