Мрак

Мрак видел как шевелились губы Хозяйки, потом вдруг стена дрогнула, стала полупрозрачной. В ней еще виднелись жилки камня, но сам камень медленно становился невидимым вовсе.

— Иди за мной, — велела Хозяйка.

Мрак двинулся следом, лишь потом сообразил, что вошел в каменную стену, идет внутри самой горы: в ней тоже можно дышать, только воздух острее, и чего-то недостает. Шерсть поднялась на загривке, он ощутил как нарастает враждебное рычание. Смутно удивился, такого еще не было, чтобы в личине человека так озверел...

Этот мир юн, понял он внезапно. Не просто юн, а во младенчестве. Потому воздух другой, резкий и сухой. Еще не знает людей и зверей, еще древние боги ходят по земле!

Впереди вырастал странный лес. Мрак двигался как на веревке, глаза выпучил на диковинные деревья. Каменные стволы, каменные листья, но не этим дивны: таких деревьев не зрел в жизни, а успел побывать в жарких и дальних странах. Это ж даже не деревья, хоть и вымахали с добрую сосну...

— Хвощ, — произнес он непроизвольно, — деревенский овощ... Гм... К чему это я?

Хозяйка покачала головой:

— Ты первый, кто признал! Да, это хвощ. Только здесь вымахал вместо деревьев. А самих деревьев нет вовсе.

Мрак ошарашено потрогал каменный ствол. В два обхвата, но в самом деле хвощ-переросток! Повинуясь безотчетному чувству, он поднял камень, всмотрелся. Там отчетливо виднелся отпечаток листа и, если глаз не обманывает, даже усик насекомого. Похож на муравьиный.

Мрак видел как попадают в вытекающую из дерева смолу комары и мухи. Даже муравьи выбраться не могут, но они там живые, не замечают, что носятся сквозь камень, ибо это твердо для него, для Мрака, а они видят только деревья, цветы, прочего не замечают. Как здесь не замечают воздуха, хотя от него отталкиваются крыльями.

Хозяйка посматривала с удивлением и, как ему показалась, с некоторой тревогой:

— Ты знаешь... ты из тех, кто смог бы ходить и сам сквозь скалы.

— Почему?

— Не страшишься. Сразу все объяснил себе, успокоился, даже прикинул где будешь развешивать свои онучи... Честно говоря, такого запаха этот мир еще не знал.

— То-то я гляжу, — удивился Мрак, — за мной бабочек, как за Таргитаем девок!

Хозяйка вскинула голову, всмотрелась в плящущее над ним разноцветное облачко. Мотыльки шуршали крыльями. В воздухе поблескивали крохотные искорки пыльцы.

— Странно, что с ними... Они уже натыкаются друг на друга.

— Это знакомо, — кивнул Мрак понимающе, — то ли будет, когда и полижут!

Хозяйка посмотрела с неуверенностью. Бабочки все кружились вокруг Мрака, пытались садиться на мокрые от пота плечи, иные старались сесть на сапоги.

— Что это с ними?

— Я постираю, — пообещал Мрак. — Неделю в дороге! А бабочки пусть потерпят до другого раза. Хлебнули нектару, и довольно. Не могу ж я ради бабочек немытым ходить?

Снова в ее глазах он уловил насмешку. И подумал, что глупо будет выглядеть, ежели начнет стирать онучи среди волшебного сада. С другой стороны, его самого достала эта вонь. И пусть волшебные птицы чирикают во все горло, он сперва постирает, а потом послушает. Пусть кому-то покажется неуважительным, но с грязными ногами самому свет не мил. А с чистыми, ежели поглядеть, то жить можно.

— И что же, — сказал он внезапно, — царь здесь?

Хозяйка посмотрела удивленно и настороженно:

— Почему так решил?

— Чутье, — ответил он.

— Только чутье?

— Увы. Я ведь простой, даже очень простой. Был у меня друг, только уму доверял. Уму и знаниям. Чутье презирал, ибо проверить его не мог. А я неграмотный, мне и чутья хватает.

Она все еще пристально смотрела ему в глаза. Поколебавшись, сказала:

— Ты странный человек... Но твое чутье не подвело. Царь здесь.

— Что ты с ним делаешь?

Ее брови взлетели:

— Ничего. А что я должна? Ремни с его спины резать, ногти выдергивать?

— Да нет, — замялся Мрак, — но как-то должна же его пользовать. Он мужик еще в силе, а ты здесь одна да еще бабочки вон крыльями машут... Это даже у бабочек бывает, не только у людев! А тут у тебя вроде лето, жарко.

Хозяйка сорвала с дерева странный плод, похожий на диковинную грушу, протянула Мраку. Тот опасливо покачал головой:

— Да съесть я все смолочу, да потом что? Не превратится в каменюку, когда наверх вылезу?

Сказал, зыркнул в ее лицо. Проверял, как отнесется к тому, что собирается покинуть ее царство. Вдруг и его оставит здесь как царя и этих бабочек?