Мегамир

— Что случилось? — крикнул Кирилл им в спины.

— Эти зверюги набросились без повода! — ответил Дмитрий на бегу.

— Муравьи не люди, без повода не нападут!

Дмитрий исчез за поворотом, когда Кирилл догнал, уловил обрывок оправдательной речи:

— ... нарушили какое-нибудь табу? Задели религиозные чувства или нечаянно плюнули на их святыню? Помню, как-то раз в Кабуле... Нет, это было в Ливане...

Саша застонала, попробовала шевельнуться. Дмитрий замолк, осторожно взял ее в руки, понес, прижимая к груди.

— Поди разберись, — буркнул он. — С людьми не всегда поймешь, а это муравьи!

— Золотые слова, — сказал Кирилл с чувством. — Раньше бы вспомнил! Что с Фетисовой?

Дмитрий опустил Сашу. Она лежала бледная, на груди темнела сухая корочка крови. На плече ранка еще сочилась, кровь вздувалась темными шариками, затем растекалась тончайшей темной пленкой.

Саша открыла глаза. Голова перекатилась из стороны в сторону, шея казалась совсем тонкой, беспомощной.

— Плечо малость повредила, — сказала она едва слышно. — А так все терпимо.

Дмитрий хлопнул себя ладонями по бедрам, взревел:

— Терпимо? Он же тебя ел! Самым натуральным образом. Я твою руку у него из желудка выдернул... Вся изгрызанная, посмотри!

Он подхватил Сашу, та воспротивилась, попробовала идти сама. Там, в Большом Мире, сил вряд ли хватило бы, но здесь пошла, пошла. Погони не было, муравьи про них уже забыли, и Саша часто останавливалась, только не для отдыха, как предположил, было Кирилл, а, зверски перекосив лицо, сама вправляла себе суставы, безжалостно ощупывала раны.

Когда выбежали из муравейника на яркий свет, Дмитрий остановился, щурясь от нещадного солнца, спросил со вздохом:

— Теперь вместо наших муравьев будут бегать чужие?

Саша мазнула взглядом по его опечаленному лицу, попробовала утешить:

— Это будет не скоро, Кирилл же говорил...

Кирилл заколебался, говорить — не говорить, в каком случае ущерба меньше:

— Ну... не будут.

— Ты же сам сказал, — начал Дмитрий удивленно.

Его взгляд зацепился за шпагу Кирилла. В зазубринах блестела слизь, рыжел прилипший клочок хитина.

Дмитрий оглядел Кирилла с ног до головы, словно впервые увидел. В глазах героя-испытателя было безмерное удивление. Вдруг взгляд его потух, он сказал неожиданно рассудительно:

— Впрочем, мы тоже... Кто дал мне право вмешиваться? Или, тебе, Саша? Вдруг правы именно рыжие? Вдруг они отстаивали исконные свои земли, которые временно оккупировали черные?

— Дмитрий, — вздохнул Кирилл, — лучше помолчи. Это муравьи! Насекомые. Просто... за тридцать миллионов лет инстинкты настолько усложнились, что кое в чем обгоняют разум...

По вспыхнувшим фанатичным огнем глазам Саши понял, что плеснул масла в огонь, поспешно закончил, повысив голос:

— ... но разумом эти инстинкты не стали! Все, ребята. Замолкаем. До самой Двери — ни звука. У нас с вами по-разному мозги устроены. Все понимаете как-то по-армейски. Вы не марсиане случаем?.. Дмитрий, вызывай лифт! Нам троим ходить пешком, как я вижу, противопоказано.

Дмитрий выпрямился, обвел глазами окрестности, словно прощаясь, медленно поднял руки над головой. Саша укоризненно посмотрела на Кирилла. Кирилл отвел взгляд, потом так же прямо взглянул ей в глаза. Он был сильнее этих десантников, он чувствовал. И на тысячи лет старше.

Вдруг все трое содрогнулись. По нервам Кирилла словно ударило электрическим током. Дмитрий глухо заворчал, словно у него в пищеводе прокатились тяжелые камни, хищно пригнулся. Саша быстро стала спиной к стволу растения, бросила испуганные взгляды вправо и влево.

Люди не были муравьями, но запах узнали.

Общая тревога!

Глава 10

Промчался разъяренный муравей. За ним тянулась узкая и почти видимая глазом, как за высотным самолетом, струя газа, в который превращался на выходе из брюшка феромон тревоги. Так же, как за самолетом, струя быстро рассеивалась, расплывалась в плотном воздухе. Жвалы муравей раздвигал до упора, черные гибкие сяжки бешено секли вечерний воздух. Муравей на ходу подпрыгивал, виляя брюшком, усиливая запах.

Среди растений замелькали черные спины. Ни одного рабочего — одни солдаты! Крупноголовые, широкожвалые, все разъяренно метались, с разбегу натыкались друг на друга, вцеплялись, но тут же, признав своего, мчались в разные стороны.

Первой ощутила запах чужих муравьев Саша, а через секунду волна новых феромонов настигла Дмитрия с Кириллом. У Кирилла зашевелились волосы, по спине пробежал озноб. Рядом присел с растопыренными руками, словно изготовился к схватке с гориллой, Дмитрий. У Саши вид был решительно отчаянный. Она готова была защищать собственную жизнь, жизни друзей, беспомощного расплода, нежных личинок, пакетов яиц...