Семеро Тайных

Один из придворных что-то торопливо шепнул на ухо быстрому на решения князю. Тот кивнул, голос его был красивый, мужественный, полон злой иронии:

— Обещаю. Если, конечно, твои слова не будут против тебя самого, как вора или преступника. Говори же.

В огромном зале стало тихо, слышно было, как далеко за пределами дворца заржал конь. Олег сказал медленно:

— Первая истина, что ты — царь этой страны... Вторая истина, что я тот, кого ты спрашиваешь об истине. Третья, что ты обещал не причинять мне вреда. Четвертая, что ты хочешь знать истину, которая соответствует твоему пониманию.

Тишина длилась и длилась, воздух внезапно стал горячим, словно задул жаркий ветер пустыни. Придворные склонялись все ниже, страшась встретиться с глазами молодого и горячего царя.

Олег стоял недвижимо, опираясь о посох. В голове немного просветлело, он различал лица, но потолок все еще колыхался, как палуба корабля в бурю, а звуки то понижались до медвежьего рева, то истончались так, что обрывались на комарином писке.

И в этом болезненном мире прогремел разъяренный голос:

— Никто еще меня так... Никто!..

Олег с трудом сосредоточил глаза. Колоксай на троне поднялся, рост немалый, в руках сила, плечи широки. Когда он сбежал по ступенькам, Олег ощутил, что смотрит глаза в глаза этому тирану, оба бровь в бровь, разве что герой ниже на палец-другой.

— Проваливай, — сказал Колоксай с усилием. Его трясло, губы побелели, синие глаза метали злые колючие молнии. — Черт бы тебя побрал с твоей истиной!.. Теперь надо мной будет ржать вся Артания!

Олег развел руками:

— Я только ответил на твои вопросы.

— Ты назвал меня круглым дураком!

Олег развел руками:

— Я?

Колоксай процедил с ненавистью:

— Ладно, я сам себя назвал. Потому что я и есть круглый дурак. Какого черта полез умничать, когда мое дело — меч, горячий конь, свист ветра в ушах?.. Иди к чертовой матери! И не попадайся на глаза.

Перед Олегом пугливо и почтительно расступились. На выходе повернулся, шевельнулась странная симпатия к одураченному правителю. Так искренне признал себя дураком, что наверняка привлек на свою сторону и тех, кто только что втихомолку смеялся.

Колоксай стоял на прежнем месте, прожигал взглядом в спине мудреца огромные дыры. Если бы мог, сжег бы до кучки золы. Но Олегу почудилось, что он ждет и каких-то слов мудрости, ибо великие люди не покидают ни этот мир, ни даже дом без многозначительных слов, смысл которых становится понятен много позже.

— Мы еще увидимся, — сказал Олег медленно. — Ты молод, но станешь воистину великим... У тебя будет трое сынов, великих героев, каждый из которых даст начало великому народу, а те в свою очередь дадут миру много славных сынов и дочерей. Твой род никогда не прервется!

Он с усилием вызвал между собой и всеми остальными облик небольшого вихрика, а сам незамеченным ушел через врата, стараясь не шаркать и не стучать о каменные плиты посохом.

Глава 17

Раньше небо было плоским, края лежали на камнях, которые боги набросали на севере и где-то на востоке. Само небо было так низко, что, когда люди толкли просо в ступках, ручки пестиков стучали о небесную твердь. Богов это раздражало, но вот родился Пуруша... говорят, не без их помощи, он встал на ноги и головой поднял небо. С тех пор небо выгнутое, а на севере с той поры остались камни, на которых раньше лежал край неба. Теперь эти камни зовутся Авзацкими горами.

Сейчас оно выгнулось еще больше, в зените была такая синева, словно купол уходил вверх как конический шлем куявца. Солнце уже почти подобралось к вершине, но синева оставалась густой и темной, будто там дыра, через которую смотрит ночь.

Он шел, как ему казалось, быстро, но дальний лес так и оставался там, а когда он оглянулся, стены города едва-едва отдалились, словно он все это время перебирал ногами на месте.

— Нет, — сказал себе вслух, — никаких вихрей, никаких Змеев или Рухов! Мощь магии, как и мощь мускулов, ослабляет разум. Да, так и побреду. Как все люди. Как ты будешь строить мир по справедливости, если начнешь смотреть на людей как на муравьев?

А про себя добавил, что магией еще пользоваться уметь надо. А то деревенский дурак, что за комаром с дубиной, рядом с ним просто мудрец.

Безрадостные мысли оборвал резкий стук копыт. Олег оглянулся быстрее, чем следовало бы мудрецу, словно готовился уклониться от летящей стрелы, хотя тут же подумал досадливо, что стрелу в спину следует ждать, когда копыта стучат дробно и чаще. Тогда звук глухой, копыта степняков без подков, чтобы выиграть в беге...