Томаса осматривали придирчиво, с интересом, сразу схватывая цепкими взглядами и поцарапанный панцирь, и шлем со следами ударов, и помятый щит. На Олега никто не обратил внимания, многих рыцарей сопровождают монахи, торговцы, менестрели и просто бродяги, покупая безопасность пути мелкими услугами.
— Сочту за честь, — ответил Томас церемонно. Томас с достоинством подождал, пока все развернутся, негоже ехать сразу, как будто голодные спешат к столу, легонько шевельнул ногами, конь красиво тряхнул гривой и пошел, пошел, кося на незнакомых людей огненным глазом и страшно оскаливая огромные зубы. На мосту Томас снова подивился его крепости, а когда миновали арку, показалось, что въехал в огромный роскошный зал, ибо под копытами отполированные до блеска мраморные плиты, подковы бьют красиво и звонко, но как здесь зимой, интересно, жопы поотбивают. На той стороне двора вздымается роскошная громада замка, что и не замок вовсе, а сказочный дворец, спроектированный и построенный исключительно для наслаждений и отдыха.
Под всеми тремя стенами разбиты цветники, огромные алые розы сгрудились так, что зеленых листьев почти не видно. Порхают яркие праздничные бабочки, через равные промежутки фонтаны вздымают прозрачные струи, дают прохладу и одновременно питают растения.
Когда проехали на середину двора, со всех сторон бросились вышколенные слуги, начали расхватывать коней.
— С моим поосторожнее, — предупредил Томас. — Не ставьте его слишком близко к другим, он не одобряет тесноты.
Герцог коротко улыбнулся.
— А вы, сэр Томас?
ГЛАВА 11
Томас увидел брошенный герцогом в сторону взгляд, дыхание остановилось в его рыцарской груди. Как будто все самые красивые женщины Британии приехали сюда, оделись, как для маскарада, но внесли свои изменения: у одной при длинном платье до полу почти обнажена грудь, у другой разрез на ткани начинается от бедpa, у третьей платье из тончайшей материи так плотно охватывает фигуру, что будто на красавице вообще нет материи...
— Я стоек в обетах, сэр Рихард, — ответил Томас с достоинством. — И старомоден.
Герцог что-то уловил в голосе гостя, переспросил:
— Это как?
— Я предпочитаю старые пути, — ответил Томас. — Мужчины предлагают, а женщины отвечают «да» или «нет».
— Разве это справедливо? — удивился герцог.
— Нет, — ответил Томас честно. — Но Господь именно так распределил роли между мужчиной и женщиной, а я как верный сын церкви им следую без ропота.
— Приятно выполнять законы, — сказал герцог со странной интонацией, — которые толкуются в нашу пользу?
Их с интересом слушали вышедшие из замка рыцари. Среди них выделялись ростом и благородством осанки двое чем-то похожих: один крупный блондин с льняными волосами до плеч, второй темноволосый, тоже крупный, широкий и уже побывавший в боях, судя по шрамам на его лице.
Герцог перехватил взгляд Томаса, сказал любезно:
— Это мои двоюродные братья... по жене. Это сэр Оакнер, а это сэр Терсегаль...
Оакнер, который моложе и с кудрями до плеч, поспешно поклонился, а Терсегаль бросил на Томаса оценивающий взгляд, как воин на равного ему воина, помедлил и отвесил короткий суховатый поклон.
Герцог усмехнулся, сказал богато одетому слуге:
— Проводи сэра Томаса в гостевые покои. Сэр Томас, мы все с нетерпением будем ждать вас в обеденном зале.
Томаса провели по широким дворцовым, а вовсе не замковым коридорам, в нишах статуи, а на стенах картины в дорогих рамах, пересекли два роскошных зала и вошли в комнату, роскошнее которой он еще ничего не видел. Олег с равнодушным видом доверенного слуги, который и не то видывал, топал следом. Томас остановился, едва переступив порог, ошалело осматривался, а слуга пояснил учтиво:
— Вон та дверь — спальня. А вон там ванная и, простите, отхожее место.
— Ни... чего себе, — сказал Томас обалдело. — А это что?
Слуга виновато развел руками.
— Гостиная, а также здесь можете принять гостей. Конечно, нехорошо совмещать прихожую с гостиной, однако в южном крыле наконец-то начали большой ремонт...
Томас наконец-то совладал с собой и сказал с небрежной снисходительностью:
— Ну, если ремонт... тогда все объяснимо. Ничего, я не слишком привередливый. В походе приходилось бывать в местах и победнее.