Алена приехала в небольшую страну на Балканах вместе со своим отцом....
— А что, он в самом деле на меня похож?
Томас прошептал с отвращением:
— Дурак... он не оставил меня, прислав тебя...
— Вот щас спихну с седла, — пригрозил Олег. Он уже не вертел головой, взгляд устремлен вперед, алая заря разгорается быстро, вот-вот выглянет оранжевый край солнца, и разом проснутся под его лучами шмели, пчелы, жуки и бабочки. — Ишь... ценность...
Томас еще дважды впадал в забытье, очнулся уже на земле, в яме костер, от крупных углей веет хорошим теплом. Суставы болезненно ноют, он подвигал руками, боль стала еще острее, однако руки и ноги слушаются. Пока был в беспамятстве, калика успел вправить суставы. Голова налита расплавленным свинцом, все тело стонет, плачет, требует покоя. За кустами донесся успокаивающий храп и хруст, с которым кони пожирают молодые веточки.
— А как ты коней ухитрился? — спросил Томас.
— Это было непросто, — признался Олег. — К счастью, не все разделяли увлечение герцога сатанизмом... Ты есть уже можешь?
— Попить разве что, — ответил Томас. — Вина...
— А какого? — осведомился Олег. — Фалернского или тосканского?
Томас отмахнулся, поморщился от резкой боли в суставах.
— Любого...
— Вода в ручье, — ответил Олег безжалостно. — Но раз уж ты слаб, могу и принести.
— Не стоит...
Что-то в голосе Олега насторожило Томаса, он поднял голову. Олег, суровый и напряженный, всматривался в чащу леса, поглядывал и на совсем уже светлое небо.
— Все-таки выслали погоню, — сказал он раздраженно, — что за дурь... Да, это редкостная дурь, могли бы урок усвоить получше. Ладно, жди меня здесь.
— А ты?
— Нужно вернуться, — ответил Олег сумрачно. — Оба кузена герцога пустились по нашим следам, это нехорошо. Кроме того, мне кое-что надо узнать...
Томас прохрипел:
— Ты с ума сошел...
— Уже давно, — подтвердил Олег. — Иначе чего бы с тобой связался?
Он отступил за кусты и растворился так бесшумно, словно сам превратился в призрак. Томас прислушивался, но нигде не треснул сучок, не шелестнула ветка.
Лорд Терсегаль, кузен герцога Гере, родственник короля и теперь после гибели Рихарда полновластный хозяин земель вплоть до большой реки, а при выполнении ряда условий договора с Хозяином — хозяин всего королевства, а то и всей Британии, бежал через лес, как последний нищий, удирающий от спущенных на него собак, лишившись меча, шлема и даже коня. Всего час назад погоня, казалось, близилась к завершению, следы проклятого язычника становились все отчетливее и свежее, как вдруг неведомая сила начала вырывать из отряда одного человека за другим.
Его закаленные люди быстро впали в панику, и напрасно Терсегаль доказывал, что волшебством и не пахнет: у каждого погибшего либо торчит из шеи или спины стрела, либо распростерт с размозженной камнем головой, а испачканный кровью камень находится рядом, либо по неведомой дури люди напарывались на острые колья... хотя Терсегаль догадывался, что несчастные не сами накалывались, пару раз даже видели смутное движение за кустами, а один раз — скорченную лохматую фигуру, но все это подходило и под описания наружности Лесного Народа, неуловимого и злобного, так что редеющий отряд волновался все сильнее.
Наконец Оакнер, его брат и первый помощник во всех делах, сказал прямо:
— Против нас весь лес. Надо возвращаться.
— Мы догоним эту сволочь!
За спиной Оакнера виднелись хмурые озлобленные лица, его явно поддерживает весь отряд, только Джон и Морган, старые верные соратники, хранят молчание, эти пойдут за ним, Терсегалем, в огонь и воду.
— Нас уничтожат всех, — возразил Оакнер. — И все равно ничего не добьемся. Нужно вернуться. А там взять больше людей, а еще лучше — сильного колдуна, который оградит нас...
Он вздрогнул, глаза расширились, а из груди, прорвав кожаный панцирь, высунулся треугольный красный от крови наконечник стрелы. Терсегаль пригнулся и, укрывшись щитом, прокричал:
— Джон с пятеркой — туда!.. Морган — обойди слева!..
Сам он присел за огромной корягой, прислушивался к крикам и топоту. С ним осталось десять человек, все прятались за щитами и вслушивались в отдаляющиеся крики. Тело Оакнера лежало посреди поляны, под ним растеклась огромная лужа крови. Между лопаток торчит расщепленный кончик стрелы. Судя по тому, что без оперения, стреляли из ближайших кустов.