ТРОЕ ХРАБРЫХ, ПЯТЕРО СПРАВЕДЛИВЫХ

— Где нашли эту шапку? — спросил Ма Цян у жены.

— В пагоде, в средней нише, — ответила госпожа Го.

— Она действительно там была?

— Ты еще спрашиваешь?! Кто мог ее туда положить, кроме тебя?

— Признаюсь! — воскликнул Ма Цян и поклонился.

Ма Чао-сянь, увидев шапку, тоже больше не упорствовал, и вместе с Ма Цяном его увели. Оставили только госпожу Го, которую Вэнь Янь-бо стал расспрашивать об ограблении усадьбы.

Неожиданно у ворот послышались крики и шум. Появился служитель, встал на колени и доложил:

— Какой-то старик пришел. Требует, чтобы его впустили, хочет подать жалобу на обидчиков правителя Ни Цзи-цзу.

— Впустите его! — распорядился Чэнь Линь.

Старик вошел, опустился на колени и, плача, протянул прошение. Вэнь Янь-бо принял бумагу, прочел и передал сановникам.

Те тоже прочли и в один голос заявили:

— Вот что поможет расследовать государево дело!

— Совершенно верно! — поддержал их Чэнь Линь и обратился к старику. — Тебя зовут Ни Чжун?

— Да, Ни Чжун, — ответил старик.

О том, что сообщил суду Ни Чжун, вам расскажет следующая глава.

ГЛАВА ВОСЕМЬДЕСЯТ ЧЕТВЕРТАЯ

Ни Цзи-цзу восстанавливают в должности, и он завершает брачную церемонию. Бай Юй-тан во время наводнения ловит «чудище».

Итак, Ни Чжун рассказал судьям про то, как его господин дважды был схвачен Ма Цяном.

— Показания Ни Чжуна в точности совпадают с показаниями Ни Цзи-цзу, Оуян Чуня и Аи Ху. Вот только с ограблением не совсем ясно, — заявил Вэнь Янь-бо и приказал ввести Оуян Чуня и Ни Цзи-цзу.

— Когда вы с Оуян Чунем условились схватить Ма Цяна я в какое время его доставили в ямынь? — спросил Вэнь Янь-бо.

— Служители, которым было велено схватить Ма Цяна, пришли в усадьбу во вторую стражу, а на рассвете Ма-Цяна доставили в ямынь, — ответил Ни Цзи-цзу.

— Если вы схватили Ма Цяна во вторую стражу, почему доставили в ямынь лишь на рассвете? — обратился Вэнь Янь-бо к Оуян Чуню.

— Схватить-то мы его схватили, — отвечал Храбрец, — а с приспешниками его и слугами дрались чуть ли не до утра. Они хотели его отбить у нас.

Привели госпожу Го.

— Кто увез твоего мужа? Опознаешь?

— Рыжебородый богатырь, — отвечала женщина. — Он и меня взял.

— В какое время его увезли? Не помнишь?

— В пятую стражу.

— А ограбили когда?

— Перед рассветом.

— Один человек не мог унести все вещи, которые значатся в списке, — продолжал Врнь Янь-бо.

— Да там не один был — целая толпа.

— Вам ясно, господа? Грабеж учинили разбойники, а вину свалили на Оуян Чуня.

После того как императору был представлен подробный доклад с приложенными к нему показаниями обвиняемых, последовал указ:

«Ма Чао-сяня и Ма Цяна обезглавить, Ни Цзи-цзу восстановить в должности. Оуян Чуня считать к делу непричастным. Аи Ху от наказания освободить».

Когда Ни Цзи-цзу явился поблагодарить императора за милость, Сын Неба поинтересовался, каким образом Чжу Цзян-чжэнь его спасла, и повелел ей сочетаться с Ни Цзи-цзу браком.

Тао Цзуна и Хэ Бао, некогда сгубивших отца Ни Цзи-цзу, государь велел найти и предать смертной казни. Что же до Сянъянского князя, то о нем в указе не было ни слова. Ведь он приходился Сыну Неба дядей, а старших должно почитать. И все же государь все чаще с тревогой вспоминал о своем дяде — Сянъянском князе. А тут еще из года в год случались наводнения, гибли люди и посевы, о чем ко двору неизменно поступали доклады. Сколько денег было израсходовано на постройку дамб и плотин — все тщетно. И вот однажды Сын Неба, посоветовавшись с Бао-гуном, велел Янь Ча-саню проверить исправность плотин и дамб, а в помощь ему, по его просьбе, дал Бай Юй-тана и Гунсунь Цэ.

В один прекрасный день государевы посланцы добрались до Сышуйчэна. Встречать их выехал сам правитель области Цзоу Цзя. Как только Янь Ча-сань вошел в ямынь, снаружи донеслись крики — это жители селения Чититунь пришли жаловаться на водяное чудище. Янь Ча-сань распорядился их впустить. Служители ввели четырех стариков.

— Спасите, господин! — взмолились крестьяне.

— Говорите, какая беда с вами приключилась!

— Который год мы терпим от наводнений, а тут еще чудище объявилось. Принимает человеческий облик и грабит. Изловите его, господин, явите милость!

— Можете идти, — сказал Янь Ча-сань. — Я подумаю. На следующий день Янь Ча-сань в паланкине прибыл к подножию западной горы. Правитель области уже ждал его там. Верхом они начали подниматься на гору, проехали половину пути, а когда стало чересчур круто, пошли пешком. С трудом добрались до вершины, откуда им открылись необъятные водные просторы. Клокочущие воды прорвали дамбу, затопили столько селений, что и сосчитать трудно.