Дикарка. Неизвестный маршрут

– Откуда ты его знаешь?

– Познакомились случайно, – сказала Марина. – То ли на скачках, то ли в питерском борделе...

– Я же не дура...

– Хочется верить. Так вот, сдается мне, что Тим оставил у тебя кое-какие безделушки, которые, я уверена, просил передать в случае чего его далеким друзьям, готовым ради такого случая специально прилететь в ваше захолустье.

– Го-осподи! – воскликнула Женя, округлив глаза. – Ты, выходит, тоже из этих... Насчет плаща и кинжала...

– Знаешь, актриса из тебя довольно бездарная, – уверенно сказала Марина. – Так давно уже не играют – гляделки как плошки, рот разинут, уши в трубочку!.. Он тебе оставлял что-нибудь? Шутки кончились, заинька! Приятно было с тобой побарахтаться, но такая уж я порочная царевна, что интересы дела для меня на первом месте. Я сюда летела не ради твоих прекрасных глаз. И, если будешь вилять... – она опустила сплетенные пальцы на горло Жени, чуть придавила, потом ослабила хватку. – Не слышу?

– Боже, какая ты грубая... – с навернувшимися на глаза слезами придушенно простонала Женя.

– Какая есть, – сказала Марина нетерпеливо. – Ну?

– Слушай... Если ты и в самом деле... оттуда... ты должна знать пароль...

– Ну, за этим дело не станет, – сказала Марина сговорчиво. – Пожалуйста... Пароль – «Танго-четыре», – убрала руки, всмотрелась с интересом. – Разве я что-то неправильно сказала?

– Да нет, все правильно...

– А если тебе знаком пароль, это и подавно у тебя! Гони!

Женя грустно вздохнула.

– Я думала, у нас завязывается самая настоящая романтическая любовь – после случайной встречи по всем законам жанра. А ты, я теперь понимаю, меня просто-напросто выследила...

Марина прищурилась.

– А что, тебе было плохо?

– Наоборот...

– Вот и шевели попкой!

Марине не хотелось пускаться в долгие, прочувствованные разговоры здесь, именно в этой спальне, потому что верный аппарат давным-давно зафиксировал в роскошном будуаре целых четыре микрофона, все до одного действующие, и все наперечет – отнюдь не старомодная рухлядь, никакого сравнения с «клопиком» в гостиничном номере. Девочку пасли, и крепко. В некоторых отношениях, согласно извращенной логике того Зазеркалья, что представляла Марина, это было вовсе не скверно. В некоторых отношениях даже просто прекрасно. Но все равно присутствие микрофонов рядом вызывало легкую брезгливость и неудобство, вроде камешка в туфле...

Женя, легко вспорхнув с постели, отошла в угол, к узкой прямоугольной панели, едва различимой на фоне стены. Марина зорко следила за ней – на всякий случай, если этой испорченной кукле вдруг придет в голову извлечь что-нибудь вроде пистолета.

Обошлось. Женя протянула ей две дискеты в футлярах.

– Ты их не смотрела? – спросила Марина.

Женя замотала головой.

– А зачем? Мне эти дела совершенно неинтересны. Тимофей был хорошим парнем, я просто хотела оказать ему услугу...

– Вот и молодец, – рассеянно сказала Марина, вмиг надевая чуть измятый костюм и обеими ногами ныряя в туфельки. – Давай, подставляй щечку, я тебя чмокну на прощанье, как-никак не чужие!..

Быстренько подставив щеку, Женя уныло протянула:

– И мы теперь, конечно, больше никогда не увидимся...

Марина приподняла ей подбородок, заглянула в глаза, фыркнула:

– Что, я успела тебе внушить столь глубокие и пылкие чувства? Кто бы мог подумать... Не переживай, мы с тобой еще встретимся, клятвенно тебя заверяю...

Самое смешное, что я нисколечко не покривила душой, думала она, выходя из огромной квартиры. Обязательно встретимся, и довольно скоро. Как только я хотя бы приблизительно начну понимать, что вокруг меня, черт побери, происходит, и где искать концы...

Спустившись в подземный гараж, она еще издали выставила мобильник. Услышала электронный сигнал, взглянула на появившийся символ, покрутила головой, пожала плечами и тихонько сказала себе под нос:

– В общем, логично...

Пока ее машина коротала ночь в гараже, чья-то заботливая рука присобачила куда-то – скорее всего, под днище – электронный «маячок». Кому-то очень хотелось знать, куда Марина на этой машине ездит – вот ведь тварь любопытная...

Но и это в некоторых отношениях было если не приятно, то, безусловно, полезно: нет ничего хуже, как чуять поблизости затаившегося противника, и не более того. Другое дело, когда он вылезает из укрытия, обозначает свое присутствие так и этак – и, в итоге, сам не успевает заметить, как оказывается на расстоянии доброй плюхи...