Ideal жертвы

– Ну да, – пожала плечами я.

– Странно. Чрезвычайно странно, – повторил Костя.

– Я тоже не понимаю, – вздохнула я. – Уже голову сломала.

Костя взглянул на часы и произнес:

– Ладно, я поговорю с ним, попытаюсь узнать, какая муха его укусила. Все, Бэлочка, извини. Я должен бежать. Давай завтра все обсудим...

И поспешил прочь.

Я долго смотрела ему вслед, и только когда Константин скрылся из глаз, вдруг поняла, что меня тревожит. Костя ведь обещал, что всегда будет называть меня полным именем – Изабель. А сейчас назвал просто Бэлочкой. И голос его при этом звучал совершенно равнодушно...

Лиля

Утро закончилось, наступил день, и наша с Костей мимолетная близость растаяла без следа. Когда мы случайно столкнулись в столовой во время обеда, Константин вел себя так, будто между нами ничего не происходило. То есть был сух, надменен, сдержан и недоступен. На мое вежливое приветствие ответил небрежным кивком и отвернулся. Мы с ним снова оказались по разные стороны баррикад. Он вернулся в блестящий мир высшего менеджмента, во время обеда за его столик подсел директор, седой карлик, и они премило болтали, и вышли из столовой вместе, чуть ли не под ручку. Я же, младший обслуживающий персонал, поплелась на очередную тренировку с очередной надменной толстухой...

Настроение и так было хуже некуда, а тут вдобавок, пока шла в сторону спорткомплекса, на мобильник мама позвонила. Доложила, что Максимка слег с температурой. С высокой, тридцать восемь и пять.

– Простудился? – ахнула я.

– Да вроде насморка нет, – неуверенно ответила мама. – И горло не красное.

Еще хлеще. Простуда, конечно, это противно, но с ней хотя бы все понятно. Три дня в постели, и малыш снова бодр и весел. Но когда температура поднимается по неизвестной причине, тут у любой матери сердце дрогнет. А я даже не могу броситься к нему, сидеть у постели и рассказывать сказки! Сегодня у меня будет еще две тренировки и завтра целых шесть. Можно было бы уехать после ужина, сразу как освобожусь, а завтра рано утром вернуться. Но из санатория сбегать по своему хотению не разрешается. Нужно каждый раз заявление на имя директора писать, мне же только этого сейчас не хватало!

...Понятно, конечно, что после таких новостей у меня все из рук валилось. Поэтому мои подопечные сегодня особого сервиса не получили. Нагрузку я им давала без всякой системы, давление с пульсом не измеряла, когда показывала упражнения, в такт музыке не попадала. Последняя клиентка – ею была вредная Ангелина Амелина, хозяйка брачного агентства, – даже саркастически заметила:

– Ты чего сегодня такая дурная?

– Простите. Не выспалась, – коротко ответила я.

– Да ладно: «не выспалась»! – расхохоталась она. – По глазам вижу: влюбилась. В какого-нибудь местного мачо.

В ее голосе звучало нескрываемое презрение – ко мне, а пуще к жалким, окружающим меня мужчинам.

– Если бы... – вздохнула я.

Правды, конечно, не сказала. Хороша правда: человек, который был влюблен в меня, найден мертвым. А тот, кого люблю я, жестоко напился и спьяну предлагал мне уехать, сбежать от всех. Однако, когда я отказалась (признаться, только для того, чтобы поломаться, набить себе цену), настаивать не стал... Как об этом расскажешь? Да и в санатории первейшая заповедь: клиента ни в коем случае в свои дела не посвящать, а пуще – не пугать.

Но Ангелине только повод дай, чтоб от тренировки поотлынивать (и зачем, интересно, она выложила немалые деньги за путевку?).

Удобно устроилась на мате и приказывает:

– Да будто я не вижу! Давай, рассказывай про свой амур. Я в этом деле, сама понимаешь, эксперт. Из любой ситуации выход подскажу. Тебя, так и быть, проконсультирую совершенно бесплатно.

Почему, собственно, и нет? Ведь мои отношения с Константином абсолютно запутались. К тому же, куда приятнее просто поболтать, чем вымучивать с тяжелой головой все новые и новые упражнения.

Я выключила музыку и досадливо произнесла:

– Да какой там амур! Просто есть мужчина. Тоже в санатории работает и мне дико нравится. Едва взгляну на него, все внутри обмирает. А вот нравлюсь ли я ему – большой вопрос. Я его и с другими женщинами видела, и со мной он – то ласков, то холоден...

– Так, так! – Ангелинины глаза загорелись. Она явно находилась в своей стихии, и там ей нравилось больше, чем в спортзале. – Ты хотя бы ему понять-то давала, что его хочешь? Не замуж – а именно в койку? А то знаю я вас, принцесс: ходите с гордым видом. В голову не приходит, что у мужика третьего глаза нету, чтоб о ваших чувствах догадаться.