Пиранья. Бродячее сокровище

Мазур потянул дверь на себя. Хватило одного взгляда, чтобы оценить ситуацию...

Она лежала на полу посреди обширной гостиной, повернув к Мазуру совершенно мертвое, неподвижное лицо, в котором уже не было ни капли южной холеной красоты, ни тени очарования – Бриджит выглядела именно так, как выглядит женщина, задушенная шелковым пояском от купального халата. Удавленники, знаете ли, выглядят предосудительно...

«Бог ты мой, – смятенно подумал Мазур. – Вот оно! Допился до того, что крышу окончательно сорвало... А пушечка и впрямь заряжена, в гнездах видны головки пуль... Дела!»

– Бобби, – произнес он насколько мог убедительнее и миролюбивее. – Бобби, опусти эту штуку, и поговорим спокойно...

Строительный магнат, стоявший, как врытый столб, с оружием в совершенно не дрожавшей руке, криво усмехнулся:

– Черт тебя побери, Джонни, я что, похож на беспокойного? Зря ты это, я совершенно спокоен... Ты уж, пожалуйста, стой, где стоишь. Стреляю я неплохо, знаешь ли. Правда, практиковался исключительно в тире, но, будь уверен, не промахнусь...

– Бобби...

– Мать твою так, не надо этого тона! Не смей говорить со мной, как с недоумком, понял? Парень, я поумнее вас обоих, вместе взятых, и если до тебя еще не дошло... – он оскалился в злой улыбке. – Ну что, Джонни, она была хороша? А? Она тебе все позволяла, шлюха чертова? А может, вы не только трахались, но и... – у него был вид человека, осененного гениальной идеей. – Бог ты мой... Джонни, а она, часом, не уговаривала тебя меня шлепнуть? Я бы не удивился такому повороту... Ну, скажи, если так, я не обижусь. Сейчас мы можем поболтать предельно откровенно... Так как, Джонни? Вот смеху-то, если...

Чем дальше Мазур на него смотрел, слушал его, тем тревожнее становилось на душе. Видывал он в родном отечестве и запойных, и похмельных, и словивших «белочку». Бобби на них решительно не походил. Он вообще не походил на человека, пропустившего хотя бы глоток спиртного в течение последней пары дней. Тяжелый запах алкоголя, конечно же, шибал в нос, и внешний вид был соответствующий, но тем не менее...

«Бог ты мой! – подумал он смятенно, ругая себя последними словами. – Ну почему ты решил, идиот, что это игра в одни ворота?»

Бобби, держа его на прицеле, трескуче расхохотался:

– Что это у тебя с лицом, Джонни? Как будто кусанул от лимона добрую половину... Неужели соображать начал, австралийское бревно? Извини, поздновато!

Его глаза были трезвыми и холодными, палец на спусковом крючке лежал уверенно, рука не дрожала. Мазур прекрасно понимал, что надолго эта забава не затянется. Быть может, счет шел на секунды.

– Ты всех перехитрил, да, Бобби? – спросил он, ощущая себя, как всегда в момент смертельной опасности, прямо-таки невесомым, собранным, превратившимся в боевую машину.

– А что, не похоже? – Бобби чуть приподнял револьвер. – Извини, Джонни. Честное слово, я вовсе не сержусь за то, что ты трахал эту шлюху. Не ты первый... хотя, несомненно, последний. В общем, ничего личного. Ты просто оказался не в том месте и не в то время, так что не взыщи...

Эта тирада чрезвычайно напомнила Мазуру сцену из какого-то голливудского боевика – откуда, быть может и позаимствована. В конце концов, Бобби не каждый день убивал людей, и в поисках образца для подражания вполне мог обратиться к Голливуду...

– Минутку, Бобби, – торопливо сказал Мазур, видя, что палец вот-вот потянет спуск. – Ты все прекрасно придумал, не спорю. Вот только поклясться готов: ты впервые в жизни взялся убивать человека своими руками. И, конечно, напортачил, как все новички.

– Ты о чем, мать твою?

Мазур хладнокровно сказал:

– Прежде чем шлепать второго, надо проверить, кончено ли с первым... Она шевелится, Бобби. Душить надо уметь, а ты напортачил по неопытности...

– Что?

– Посмотри сам, – сказал Мазур, осторожно отступая на шаг в сторону. – Она шевелится...

И он настал, этот миг – Бобби уставился мимо него в гостиную, где несчастная Бриджит лежала мертвее мертвого. Ну, а уж Мазура не нужно было учить, как использовать со всей выгодой для себя секундную оплошность противника...

Он ушел в сторону молниеносным отточенным пируэтом, вмиг метнулся к противнику, уклонившись с линии огня, налетев с совершенно неожиданной стороны, выстрел так и не хлопнул – двумя неуловимыми для неопытного глаза рывками Мазур завладел револьвером, другой рукой нанес удар.

Когда Бобби согнулся, добавил еще дважды, уже зная, что убивать этого типа ни за что нельзя, наоборот...