Биография smerti

– И большой аванс? – глянул искоса собеседник.

– Сорок пять тысяч евро, – снова вздохнула девушка.

А про себя начала молить: «Ну, предложи мне их, предложи! Ведь ты тоже не хочешь этой книги, я чувствую, знаю!»

Однако Матвей Максимович все так же задумчиво произнес:

– Хотя, возможно, Холмогоровы и правы. Надо увековечить память, пусть все узнают о бесконечно светлом человеке и прочее бла-бла-бла...

«Ах, черт! Срывается цементный магнат с крючка, срывается!» – огорчилась Таня и нарочно небрежно произнесла:

– Кстати... Не хотелось бы полностью раскрывать авторский замысел, но вы в книге, выглядите, мягко говоря, не самым привлекательным персонажем.

Алтухов беспечно развел руками:

– А чего еще ждать от Маринки? Всегда была злюкой.

– Да и история с Петюней вас, прямо скажем, не украшает... – вкрадчиво дополнила девушка.

Собеседник недоумевающе уставился на нее:

– С каким еще Петюней?

– Хорошо играете, Матвей Максимович, – улыбнулась Таня. – Неужели забыли? Напомню. С тем парнем, который когда-то Марину Евгеньевну у вас отбил...

– О господи! – Он хлопнул себя по лбу. – Ты про урода толстого? Действительно, его Петькой звали. Но это ж когда было! И Маринка хороша: нашла, о ком вспомнить!

Но Тане показалось, магнат занервничал. Зачем-то губу облизнул, и зрачки, пусть на сотую долю секунды, метнулись к переносице – верный признак, что человек врет.

– Мне, кстати, очень бы хотелось Петюню найти, – обронила Садовникова.

– Зачем?

– Для полноты картины. Расспросить его, какой Марина Евгеньевна была в детстве... Раньше-то она все мне рассказывала, а теперь придется с ее друзьями беседовать.

– Не найдете вы Петра, – отрезал Матвей Максимович.

– Почему?

– А он пропал без вести, еще когда мы детьми были. Лет двадцать пять назад.

– Как пропал? – простодушно поинтересовалась Таня.

– Ну как люди исчезают? У нас, в N, часто тонули. А потом, если месяца через два тело выловят, его и опознать невозможно.

«А Марина Евгеньевна говорила мне, что именно вы Петюню убили», – едва не брякнула Таня. Но, конечно, удержалась. Вместо этого произнесла:

– И все-таки я попробую поискать.

– Дадите заявку в программу «Жди меня»? – задал издевательский вопрос Алтухов.

– Зачем? – пожала плечами она. – У меня и другие возможности есть. Посерьезней.

Про Танины возможности Матвей Максимович расспрашивать не стал. Лишь хмыкнул:

– Похвальное рвение. Сорок пять тысяч евро для вас, наверное, большие деньги.

– А для вас? – дерзко вскинула глаза Татьяна.

Но магнат в полемику ввязываться не стал, лишь плечом дернул.

– Что ж. Работайте. Ищите. – И ледяным тоном добавил: – Только мои разговоры подслушивать больше не надо. Договорились?

Легко поднялся с травы и двинулся прочь. И надо – вот чудеса! – пятую точку, оказывается, не зазеленил. Может, дорогущая ткань специальным составом пропитана? Чтобы к ней грязь не приставала?

Таня тоже встала с травы. Ей, в отличие от Матвея Максимовича, не повезло: все шорты были в зеленых разводах. А когда попыталась отчистить зелень, только хуже получилось. Вот так всегда: миллионерам – все блага мира, простым людям – сплошные неприятности...

Нигде нет ей покоя. Даже в саду.

Девушка подошла к дому, но на порог подняться не успела – ей навстречу вылетела Фаина. По-прежнему в черном, но мировой скорби в глазах поубавилось.

– Где вы ходите? – экономика с ходу напустилась на Татьяну.

– А я что, обязана перед вами отчитываться? – возмутилась Садовникова.

– Я вас уже полчаса ищу.

– Да хоть час!

– В следующий раз берите с собой рацию, – потребовала Фаина.

– Еще чего! – бормотнула Таня и хмуро спросила: – Что вы хотели?

– Не здесь. Поднимемся в кабинет.

– Куда?!

– В кабинет Марины Евгеньевны, – повторила экономка.

Таня не удержалась – хмыкнула.

– Я сказала что-то смешное? – поджала губы Фаина.

– С утра в кабинете Марины Евгеньевны меня ее муж – пардон, вдовец – принимал. Теперь вы туда зовете. Быстро вы все там освоились!

– Просто это единственное место в доме, где полная звукоизоляция. И «жучков» однозначно нет, – не смутилась экономка.

– Вы хотите поведать мне секрет, как готовить овощное рагу? – подняла бровь Садовникова.

– Будь моя воля, я бы с вами вообще ни о чем не разговаривала, – в сердцах откликнулась Фаина. – Но Аркадий Васильевич хочет...

Имя-отчество казалось смутно знакомым.