Взревел двигатель судна, палуба дрогнула, нос врезался в волну, и они двинулись в путь.
Дитер Кох, новый главный механик судна «Копарелли», лежа ночью в своей каюте, думал: но что я скажу, если кто-то меня увидит?
Задача ему предстояла несложная. Он должен был проникнуть в кормовую кладовку запасных частей, найти масляный насос и избавиться от него. Он был почти уверен, что справится, потому что его каюта располагалась недалеко от кладовой, большая часть команды спала, а те, кто бодрствовал, находились на мостике и в машинном отделении, не собираясь покидать их. Но «почти уверен» – этого мало для столь важной операции. Если кто-нибудь его рано или поздно заподозрит, что на самом деле он…
Он натянул свитер, брюки, ботинки и дождевик. Дело необходимо завершить, и время для того пришло. Сунув в карман ключи от кладовой, он открыл дверь каюты и вышел. Двигаясь по проходу, он решил: в крайнем случае, скажу, что мне не спится и я пошел проверить наличие запчастей.
Открыв дверь в кладовую, он включил свет и, войдя, плотно задраил за собой двери. Вокруг него лежали на полках и валялись в кучах запчасти к двигателю – прокладки, сальники, клапаны, кабели, крепеж, фильтры… будь в наличии блок цилиндров, тут можно было бы найти все, чтобы собрать полный двигатель.
Запасной масляный насос он нашел на верхней полке. Он опустил его вниз – деталь не очень объемная, но тяжелая – и еще минут пять провел в поисках, дабы убедиться, что еще одного насоса не существует.
Теперь предстояла самая ответственная часть операции.
– …мне не спалось, сэр, и я прошел проверить набор запчастей.
– Все ли в порядке?
– Да, сэр.
– А что это у вас под мышкой?
– Бутылка виски, сэр. И печенье, что мне прислала матушка. Запасной масляный насос, сэр, который я собираюсь выкинуть за борт…
Открыв дверь кладовки, он выглянул из нее.
Никого.
Потушив свет, он вышел, прикрыл за собой дверь и запер ее. По трапу поднялся на палубу.
Никого.
По-прежнему дождило. Он различал перед собой пространство только на несколько ярдов, что его как нельзя больше устраивало – значит, остальные тоже ничего не увидят.
По палубе прошел до кормового свеса, перегнулся через леер фальшборта, кинул масляный насос в море, повернулся и едва не наткнулся на кого-то.
«Печенье, которое мне прислала матушка…»
– Кто тут? – с акцентом спросил чей-то голос.
– Механик. А вы? – При этих словах Коха человек повернулся, и его профиль стал виден в свете, падающем с палубы; Кох узнал коренастую фигуру и носатую физиономию радиста.
– Не спится, – сказал тот. – И я, м-м-м… вышел подышать воздухом.
Он смущен так же, как и я, подумал Кох. Интересно, почему?
– Паршивая ночка, – сказал Кох. – Я к себе.
– Спокойной ночи.
Перешагнув комингс, Кох спустился к себе в каюту. Странный тип, этот радист. Он не из постоянного состава команды. Его взяли в Кардиффе, когда настоящий радист сломал себе ногу. Как и Кох, он был чужаком здесь. Слава Богу, что наткнулся на него, а не на кого-то другого.
Оказавшись в каюте, Дитер стянул мокрую одежду и забрался в койку. Он понимал, что заснуть ему не удастся. План на завтрашний день был полностью проработан, не имело смысла обдумывать его еще раз, и поэтому он попытался вызвать в памяти другие воспоминания: о матери, которая делала лучший картофельный кугель в мире, о своей невесте, у которой самая умная головка в мире, об отце, который сейчас лежал в больнице в Тель-Авиве, о самой лучшей стереоустановке, которую он обязательно купит, когда ему заплатят за это задание, о своей прекрасной квартире в Хайфе, о детях, которые у него появятся и которые будут расти в Израиле, свободном от войн.
Встав через пару часов, он пошел в камбуз за чашкой кофе. Кок уже был здесь, стоя по щиколотку в воде, жарил бекон для команды.
– Паршивая погода, – сказал Кох.
– Будет еще хуже.
Выпив чашку, Кох наполнил еще одну и поднялся с ней на мостик. Первый помощник стоял на вахте.
– Доброе утро.
– Не совсем доброе, – ответил первый помощник, вглядываясь сквозь завесу дождя.
– Хотите кофе?
– Весьма любезно с вашей стороны. Спасибо.
Кох протянул ему кружку.
– Где мы?
– Вот здесь. – Вахтенный показал ему их положение по карте. – Идем точно по расписанию, несмотря на погоду.