Трое

Дикштейн сошел с автобуса у вокзала, где на тротуаре его ждал Папагополус. Это был крупный человек с оливковой кожей и редкими темными волосами, пряди которых прикрывали намечающуюся тонзуру.

Они обменялись рукопожатием.

– Как дела? – спросил Дикштейн.

– То вверх, то вниз, – улыбнулся Папагополус. – Но больше вверх.

Они двинулись по тихим чистым улочкам, напоминая директора компании в сопровождении его бухгалтера. Дикштейн с удовольствием вдыхал прохладный воздух.

– Мне нравится этот город, – сказал он.

– Я заказал столик у «Велтлинер Келлер» в старом городе, – предупредил его спутник. – Хотя знаю, что в отличие от меня, вы не обращаете внимания на пищу.

– Вы были на Пеликанштрассе? – спросил Дикштейн.

– Да.

– Хорошо.

На Пеликанштрассе располагался цюрихский офис «Либериан Корпорейшен сервис, инк». Дикштейн попросил Папагополуса зарегистрироваться там как исполнительного директора «Сейвил шипинг». После этого, получив десять тысяч долларов со счета Моссада в швейцарском банке, он сможет перевести их на счет Папагополуса в том же банке, и следы этого перевода будет очень трудно проследить.

– Но я больше ничего не обещаю. Так что вы можете впустую потерять деньги, – предупредил Папагополус.

– Уверен, что этого не произойдет.

В ресторане они заказали поесть и выпить. Дикштейн с сожалением отметил, что местное швейцарское вино все же лучше израильского.

За едой Дикштейн объяснил Папагополусу его обязанности как исполнительного директора «Сейвил шипинг».

– Первое: приобрести небольшое, но быстроходное судно в 1000 или 1500 тонн водоизмещения. Зарегистрировать его в Либерии. – Это задание предполагало еще один визит на Пеликанштрассе и выплаты налога в виде одного доллара за каждую тонну. – В стоимость включите и ваш процент, как брокера. За все действия с судном вам будут идти брокерские процентные отчисления. Меня не волнует, как оно будет использоваться, пока не придет время ему пуститься в путешествие, в конце которого оно пришвартуется в Хайфе; произойти это должно примерно 7 октября. В Хайфе вы рассчитаете команду. Вы будете делать заметки?

– Думаю, что обойдусь, – улыбнулся Папагополус.

От Дикштейна не ускользнула некоторая сдержанность собеседника. Папагополус внимательно слушал, но пока еще не давал согласия взяться за дело. Дикштейн продолжил:

– Второе: купите любое из судов в данном списке. – Он протянул ему листик бумаги, на котором были поименованы четыре судна-близнеца «Копарелли» с именами их владельцев и последним портом швартовки – информацию эту он получил в «Ллойде». – Давайте любую цену, которую запросят; мне нужно одно из них. Включите в нее ваш брокерский процент. И к 7 октября доставьте его в Хайфу. Там рассчитаете команду.

Папагополус с непроницаемым лицом поглощал шоколадный мусс. Положив ложечку, он надел очки в золотой оправе, чтобы прочитать список. Сложив листик, без комментариев положил его на стол.

Дикштейн протянул ему другой лист бумаги.

– Третье: купите вот это судно – «Копарелли». Но вы должны приобрести его в точно обусловленное время. Оно выйдет из Антверпена в воскресенье, 17 ноября. Мы должны получить его после того, как оно выйдет в море, и до того, как минует Гибралтар.

Папагополус с сомнением посмотрел на него.

– М-да…

– Подождите, дайте мне досказать остальное. Четвертое: в самом начале 1969 года вы продадите судно номер один, маленькое, и номер три, «Копарелли». Вы получите от меня сертификат, подтверждающий, что корабль номер два продан на металлолом. Перешлете его «Ллойду». И прикроете «Сейвил шипинг».

– То есть, вы хотите, чтобы судно исчезло без следа.

Дикштейн кивнул. Папагополус уловил самую суть дела и резал, как ножом.

– Как вы должны понимать, – продолжил он, – все это достаточно несложно, кроме покупки «Копарелли», когда корабль будет в море. Нормальная процедура приобретения судна носит следующий характер: в ходе переговоров достигается соглашение о цене и подписываются соответствующие документы. Судно ставят в сухой док для осмотра. Когда он кончается удовлетворительным результатом, подписываются документы, выплачиваются деньги, и новый владелец получает право вывести судно из сухого дока. Покупка судна, находящегося в море, носит исключительный характер.

– Но возможный.