54  

Нельзя не указать на то обстоятельство, что к прокурору окружного суда Верещагину все относятся с недоверием, и в деятельности его является лишь формализм в мелочах. Во всех действиях администрации он становится против нее, о чем, как мне говорили, заявляет слишком гласно.

Нельзя не указать на то, что в городе Шантарске нет не только адресного стола, но даже домовых книг, почему регистрацию приезжих вести невозможно, и розыски кого бы то ни было продолжаются очень долго и обыкновенно безрезультатно.

Чинов полиции – семь чиновников и 53 городовых – на город Шантарск слишком мало, а потому ни в деле наблюдения, ни в розыске полиция должной энергии проявлять не может.

Город Шантарск, как место ссылки политических и уголовных преступников, кишит подонками общества; убийства и грабежи случаются очень часто, и у полиции нет сил бороться с преступностью общего характера, не говоря уже о борьбе с проявлениями политическими».[18]

«Господи ты боже мой, – тоскливо подумал Бестужев, – и у них прокурор – либерал. Поветрие какое-то, моровая язва, мало нам было скандалов со Стахеевым и Шиловым…»

Он взял последнюю бумагу.

«По агентурным сведениям, в городе Шантарске в мастерских изготовлялись оболочки бомб. Наблюдение не дало положительного результата. Были указания и на склады оружия, и на типографии, но обыски ничего не обнаружили.

По имеющимся сведениям, в местных организациях РСДРП и социалистов-революционеров происходят разногласия на почве единичных, ни к чему не ведущих политических убийств, ввиду чего социалисты-революционеры решили организовать боевые обученные отряды, которые в нужный момент окажут большую услугу революции нападением на монастыри, банки, казначейства и пр. правительственные учреждения с целью захвата их в свои руки. Переход войск на сторону народа будет моментом активных действий вышеназванных отрядов. Лица, которые войдут в организации боевых отрядов, будут именоваться анархистами. Центральные учреждения организаций предположено иметь не в городах, а в незначительных селениях близ ж. дорог, где отсутствует полиция, а если и есть, то малобдительная.

Ввиду такого решения многие члены местной партии социалистов-революционеров, не соглашаясь с вышеизложенным решением, оставляя ряды социалистов-революционеров, переходят на сторону социал-демократов».[19]

«Да у них тут прямо-таки благостные эсеры, – подумал Бестужев. – Находятся среди них такие, кто не желает участвовать в боевых дружинах. Расскажи в Петербурге – не поверят…

Что любопытно, упоминание о «незначительных селениях» кое в чем зловеще напоминает практику неизвестных налетчиков – у них, несомненно, есть явка в Аннинске, это хотя и город, но от деревни мало чем отличается…

Значит, эсеры? Но Силуянов, кажущийся, несмотря на молодость, опытным работником, прав: будь наши налетчики хоть каким-то боком связаны с революционными партиями, либо охрана, либо жандармский розыскной пункт непременно ухватили бы ниточку. Тогда? Не относиться же всерьез к россказням о «гвардии полковнике», вздумавшем разыгрывать из себя Робина Гуда? В Шантарской губернии попросту нет ни единого полковника гвардии, даже отставного, коли уж на то пошло… Гвардейских воинских частей нет вовсе».

Он вздохнул, на сей раз уже не про себя, аккуратно собрал документы в папку и направился в кабинет Ларионова. Рокицкий проворно, но без лишнего подобострастия встал из-за своего стола в приемной и распахнул перед ним дверь.

– Ну-с, голубчик мой? – поинтересовался полковник. – Каковы впечатления? Кель импресьен?

– Я бы сказал, ситуация в вашей губернии ничем не выделяется, – подумав, заключил Бестужев. – Судя по отчету, у вас не хуже и не лучше, чем во многих других местах…

– Отчего ничуть не становится легче, – вздохнул полковник.

– Вы мне обещали визит к судебному следователю…

– Бога ради. – Полковник грузно поднялся и взял фуражку. – Сейчас же и поедем, я ему минут пять назад телефонировал. В отличие от прокурора, господин Аргамаков – весьма ответственный и серьезный молодой человек, вот если б только… – он нахмурился, оборвал фразу. – Думаю, он произведет на вас самое хорошее впечатление. Да и супруга – красавица, здешняя светская львица…

Бестужев вспомнил все, что ему рассказала об этой светской львице шустрая Анютка. «Интересно, если это правда, полковник знает? Не может не знать… Впрочем, мне-то что до того?».

  54  
Предыдущая страница Следующая страница
×
×