Талер чернокнижника

– Кто на что учился… – ответил я скромно, опуская глаза с ханжеским смирением.

Майор скривился, будто съел что-то кислое. Наверное, ему хотелось сказать что-то резкое, но он вовремя вспомнил, что не я у него в «гостях», а он сидит за моим столом.

– Ну что же, не буду вас больше задерживать… – Взгляд опера остановился на часах, и он нахмурился. – Мне давно пора… Еще раз спасибо за кофе.

Мы расстались несколько натянуто. Я чувствовал, что Ляхов по-прежнему мне не верит. И относится к моей персоне совсем не доброжелательно, хотя и пытается скрывать. Это меня здорово встревожило.

Уже на пороге я вдруг вспомнил о лозоходце. Сказать о нем Ляхову или не нужно? Но тут мне пришла в голову дикая мысль, что старик – замаскированный сотрудник наружного наблюдения.

А что, вполне возможно. Серый незаметный мыш мотался за мной по городу, а ряженый «астролог»-лозоходец тем временем поджидал в подъезде. И то верно – куда я пойду, как не домой? Что касается его рваных шмоток, то это просто первоклассный камуфляж. Кто обратит внимание на какого-то бомжа, пусть и одетого столь вызывающе?

Мало ли у нас ходит по улицам разных придурков…

Нет, ничего я оперу говорить не буду. Пусть думает, что я совсем тупой и ничего не соображаю в сыскном деле. Так проще будет, если понадобится, обрубить «хвост».

С такими мыслями я и закрыл дверь за майором. А затем быстро убрал со стола, оделся по-походному, и вышел на улицу – выполнять намеченные мною мероприятия.

Глава 11

Я ехал к Князю. Мне не давала покоя монета, которую я купил у Васьки Штыка. Я не хотел показывать ее кому бы-то ни было, даже Князю, но события так круто завернули, что другого выхода, как проконсультироваться у большого знатока нумизматической науки, у меня просто не было.

Поначалу я как-то не придал монете особого значения – может, потому, что на своем не очень длинном веку видел много всяких нумизматических раритетов. К тому же в тот момент меня больше интересовала коллекция одного приятеля, которая должна была пойти с молотка.

А я очень хотел перехватить ее, и сделать на ней хорошие деньги.

(К слову, моя задумка выгорела, правда, наполовину, так как пришлось подключать Князя – своих финансов мне не хватило, а больше довериться было некому. Только Князь был маниакально честен во взаиморасчетах и никогда нагло не перебегал дорогу коллегам, по крайней мере, на моей памяти. В особенности молодежи. Со стариками он еще мог потягаться – из-за азарта, но все равно без подлости, а на своем непревзойденном классе).

Но теперь, после череды странных, если не сказать больше, событий, рудничный талер-найденыш вдруг возник перед моим внутренним взором как лунный диск на черном ночном небе. Было в этой монете что-то таинственное и немного мистическое – это я уже ощутил на уровне подсознания.

Откуда у меня появилась уверенность, что Васькин талер, возможно, корень всех проблем, я не знаю. Мне и раньше доводилось замечать за собой некоторые странности, совершенно не вписывающиеся в жесткие рамки обыденности. Но сейчас внутри у меня начало произрастать нечто размером с футбольный мяч.

Этот, с позволения сказать, плод рос, как в сказке, не по дням, а по часам; он давил на все мои фибры и жабры, но рожаться никак не хотел. Да и некогда было, потому что таинственные телефонные звонки и проделки нищего напрочь вышибли из моей головы мысли о рудничном талере.

Нужно сказать, что я предварительно проштудировал все известные мне справочники по геральдике перед тем, как у меня вызрело решение пойти проконсультироваться к Князю. И что же? К моему глубокому разочарованию и недоумению, герба, который был изображен на рудничном талере, я не нашел.

Это было, по меньшей мере, странно. Практически все западноевропейские графские и княжеские фамилии наперечет. Гербы князей, графов и прочих нобилей занесены на скрижали истории и мне пока не приходилось открывать новых. И не только мне. В специальной литературе об этом тоже ничего не сказано.

Но по большому счету я должен был визжать от радости – у меня в руках находилось нумизматическое сокровище. И сложить ему цену мог только Князь.

Такую версию я придумал для завязки разговора. А что касается моих навязчивых ощущений и домыслов, то этот компот я решил оставить на закуску. Пусть Князь сам затронет этот вопрос, если он существует.

К тому же, мне не хотелось выглядеть перед мэтром полным идиотом, ударившимся в мистику. Он был очень конкретным человеком и, насколько я знал, уважал все религии, но не имел отношения ни к одной.