Ведьмак

Ах ты, боже мой…

Уху мы сварганили прямо здесь, на специально оборудованной Лагиным-Чижом площадке, где находился и явно сделанный по спецзаказу добротный чугунный мангал – такой тяжелый, что с места не сдвинуть. Его что, трактором сюда волокли?

Поставив на костер (от которого осталась лишь кучка жарких углей) нанизанных на шампуры, выпотрошенных и очищенных от чешуи жирных карасиков, чтобы приготовить второе блюдо, я сказал, поднимая рюмку:

– Ну что, по единой?

– Дык, это, конечно…

– Мы сегодня, кстати, не пьем, а лечимся.

Ответом мне было привычное Зосимино «хух!» После водки ароматная и горячая – почти кипяток – уха показалась мне просто божественным нектаром.

Я почувствовал, как по моим жилам побежало нечто обжигающее, вроде подогретого адреналина. Эта субстанция наполнила мою душу ликованием, а сердце неземным покоем.

Хорошо…

И в этот момент я вдруг почувствовал, что мы возле беседки не одни. Кто-то таился в кустах, явно сглатывая голодную слюну. Уж не черноризец ли? На ушицу потянуло, ворона…

– Эй, дядя! – окликнул я громко. – Выходи! Нечего по кустам шастать, да за людьми подглядывать. Выходи, не обидим.

Зосима от удивления даже поперхнулся. К старости он стал немного глуховат, чего нельзя было сказать о его голубых глазах; правда, от яркой молодой голубизны в них остался лишь стальной блеск, но смотрели они зорко и далеко, как у орла.

Послышался шорох, треск ломающихся ветвей, и перед нами появился странный тип, весьма похожий на жюль-верновского Паганеля – такой же высокий, нескладный и в круглых роговых очках. Для полного сходства не хватало лишь подзорной трубы, да коротких панталон с чулками.

– Вы кто? – спросил я, икнув от неожиданности; мне думалось, что увижу другого человека.

«Паганель» вежливо кивнул Зосиме, который тоже несколько был смущен, и ответил неопределенно:

– Живу я здесь… Здравствуйте.

– Привет. Наше вам. Будем считать, что ответ на вопрос исчерпывающий. Что ж вы, уважаемый, по кустам шорохаетесь, добрых людей пугаете?

– Я, знаете ли, проходил мимо…

– Мимо, значит… – Я недоверчиво ухмыльнулся. – И по каким делам?

– Иво, это Кондратий Иванович, – наконец подал голос и Зосима.

Ух ты! Оказывается, к нам пожаловал дачник Кондратка, который снимает избу у Зинки Фалалеевой. Мы с ней не так и не познакомились, но я был о Зинке-резинке, ведущей в городе беспутную жизнь, немало наслышан.

Впрочем, как и о других бывших жителях нашей выморочной деревеньки.

– А-а, тогда милости прошу к нашему шалашу, – сказал я доброжелательно, сделав пригласительный жест. – Заодно и познакомимся. Хорошему человеку мы всегда рады. Правда, Зосима!

– Ну, дык…

– Вот и я об этом. Меня зовут Иво. Нет, нет, никаких по отчеству! Просто Иво. Да вы садитесь, садитесь… вот и ложка есть. Что касается тары, то тут у нас пролет… – Я с некоторым сомнением повертел в руках пустую рюмку. – В этом вопросе мы на вас не рассчитывали. Но это дело поправимое. Будем пить с одной, хотя это и негигиенично. Водка – лучшее средство для дезинфекции. Как вы насчет спиртного, не абстинент ли, случаем? – спросил я с затаенной надеждой – а вдруг и впрямь Кондратка непьющий? вот было бы здорово, со спиртным в нашей деревеньке всегда напряженка. – Это сейчас модно…

– Нет, нет! – поторопился ответить Кондратий Иванович, сиречь Кондратка. – В этом плане у меня все нормально.

– Наш человек, – сказал я с удовлетворением, все-таки задавив в себе жлоба, когда очкатый Кондратка махнул полную рюмаху, как за себя кинул; похоже, в этом деле он даже Зосиме не уступит. – Правильный.

– Спасибо, – вежливо ответил Кондратка, понюхал хлебную корку, поправил очки и взялся за ложку.

Кондратка оказался мужиком хоть и ученым (по крайней мере, с виду), но без претензий. Он начал метать уху с потрясающей быстротой. Ну просто тебе голодающий Поволжья. Создавалось впечатления, глядя на его худобу, что мужик не ел как минимум неделю. Силен пожрать…

– Стоп! – наконец не выдержал я беспрестанного мелькания ложки. – А по второй?

– Нет возражений, – охотно откликнулся Кондратка.

Теперь уже мы выпили все вместе; правда, Зосима с некоторым отставанием. Это он предложил свою рюмку Кондратке. Наверное, мой друг решил на всякий случай подстраховать меня – чтобы я не подхватил какой-нибудь неведомой заразы.

Хотя я знал, что в этом вопросе он больше заботится не обо мне, а о Каролине… старый хитрец! Они как-то уж очень быстро спелись, и Зосима просто боготворил мою непутевую женушку.