Осужден пожизненно

Уже падая в пропасть, Рекс углядел дерево, росшее на краю, и уцепился за него. Высоко над его головой возвышалась гигантская арка утеса. За этой аркой он увидел на огромном расстоянии от себя беснующийся бледный океан. Под ним была пропасть, где меж черных камней пенилась мутная вода. Внезапно дно пропасти словно начало подниматься к нему навстречу, или, точнее, черная глотка бездны отрыгнула кипящую воду, готовую поглотить его. Была ли это игра расстроенного воображения, или он на самом деле увидел на гребне вздувшейся волны обезображенный труп собаки?

Пропасть, в которую угодил Джон Рекс, имела форму огромной перевернутой воронки. Боками этой воронки были зубчатые скалы, на выступах которых кое-где лежала земля и рос чахлый кустарник. Скудная растительность покрывала лишь верх пропасти, а нижняя ее часть была всегда мокрой от пенных брызг. Счастливый случай – или провидение, как сказали бы мы, если бы среди нас оказался Микин, – остановил падение каторжника. При тихой погоде он мог бы считать себя здесь в безопасности, но сейчас, увидев при вспышке молнии в десяти футах над своей головой скалу, с которой стекала вода, он тотчас же – ибо ужас обострил все его чувства – понял, что первая же большая волна накроет это место.

Ревущий водяной вихрь, поднявшись с чудовищной быстротой, подхватил Рекса и потянул его вверх. Он судорожно обеими руками обхватил дерево. Если он выдержит этот напор стихии, может быть, тогда он уцелеет, может быть, он выживет в этом душном потоке! Ему почудилось, будто ноги его грубо схвачены рукою исполина. В ушах гудела вода. Еще секунда, и слабеющие кисти рук выпустили бы дерево. Но водяной вихрь, словно морское чудовище, внезапно испугавшееся своей жертвы, с хриплым оглушительным ревом вдруг отступил, оставив Рекса, окровавленного и задыхающегося, но живого. Нет, второй такой атаки ему не выдержать. В отчаянии он разжал онемевшие пальцы, готовый покориться судьбе, и в эту минуту увидел на каменной стене зловещий красный отсвет, в котором качалась взад и вперед гигантская тень человека. Он поднял глаза: в пучину медленно опускался на веревке горящий куст. Это Мак-Наб, пользуясь спадом воды, исследовал отвесные стены Чертовой Дыры.

Слабый проблеск надежды вдруг озарил душу Рекса. Еще секунд, и свет упадет на его фигуру, прилипшую к скале подобно моллюску, и его обнаружат. Так или иначе, он будет найден. Но зато если они быстро спустят веревку, он сможет ухватиться за нее и спастись. Ужас перед чудовищной стихией, бушующей под ним, одолел его, – очевидно, придется сдаваться. Медленное отступление воды, втягиваемой в зев пропасти, уже кончилось, и он знал, что следующий грозный удар океанского пульса уничтожит его своей пенной атакой. Гигантский факел неторопливо опускался, и Рекс был готов крикнуть что было мочи, заглушая рев ветра и воды, как вдруг странное явление заставило его прикусить язык.

У противоположного края пропасти, футах в шести от него, струился ручеек; освещаемый горящими ветками, он поблескивал плавленым золотом, пробиваясь в темноту, словно змея из норы. Над ним было темное, недоступное свету факела место, и сердце Джона Рекса дрогнуло в приливе последней отчаянной надежды. Он понял, что совсем рядом с ним есть извилистая расщелина, образованная в скале неустанной работой моря. Возможно, эта расщелина появилась в незапамятные времена в результате сотрясения земной коры, поднявшего гору над уровнем океана. Похоже на то, что вода не захлестывает это чудесное убежище.

Наделенный той мудростью, которую человек, поставленный в менее отчаянное положение, назвал бы безумием, Джон Рекс громко крикнул своим преследователям:

– Веревку! Веревку!

Звук его голоса, отраженный стенками огромной воронки, отозвался тысячекратным эхом и долетел до слуха находившихся наверху людей.

– Он жив! – вскричал Мак-Наб, заглядывая в пропасть. – Я вижу его! Посмотри-ка!

Солдат обвил вокруг дерева, за которое сам держался, конец веревки из бычьей кожи, и начал раскачивать ее, чтобы горящий куст достиг выступа, где находился отважный арестант. Из пропасти послышался стон, заглушаемый шумом новой свирепой волны и бешеного водяного вихря.

– Господи, помилуй несчастного парня! – пробормотал набожный молодой шотландец.

В глубине пропасти закипела белая пена, и стон утонул во все усиливающемся реве. Джон Рекс, следя за горящим маятником, который, раскачиваясь, все более приближался к нему, в последний раз с безмолвной мольбой взглянул на черное небо, шепча молитву. Разгоревшееся от покачивания пламя бросило малиновый отблеск на его нахмуренное лицо, на котором, как только он схватился за веревку, мелькнула торжествующая усмешка.