Осужден пожизненно

Последнюю неделю я стал совсем другим человеком. Я уже не такой угрюмый, разочарованный и едкий, я стал добродушным и вполне поладил с судьбой. Странно, что волею случая мне пришлось провести неделю под одной крышей с тем существом, чей светлый образ меня так долго преследовал. Встреча на улице, знакомство, приглашение – и дело сделано.

Странная вещь эти случайности, от которых зависит наша судьба. Я не думал, что когда-нибудь увижу вновь это юное, веселое лицо, к которому я почувствовал такое необъяснимое влечение – но оно опять каждый день улыбается мне! Капитан Фрер должен быть счастлив. Но в этом доме есть какая-то мрачная тайна. Лицо молодой женщины, по натуре такой любящей и жизнерадостной, дважды за сегодняшний день омрачалось облачком печали. Он выглядит человеком решительным и грубым, этот образцовый тюремный надзиратель. Его арестанты, несчастные люди, несомненно, чувствуют его тяжелую руку. Не подходит он вам, крошка Сильвия, с вашим оригинальным умом и причудливой красотой, – и вместе с тем это был брак по любви.

21 марта.

С тех пор, как я здесь, каждый вечер читаю молитвы в семейном кругу – моя черная пасторская сутана и белый воротничок дают мне на это право, но каждый раз, произнося слова молитвы, я чувствую себя виноватым. Я все думаю, что сказала бы эта маленькая леди с таким набожным взглядом, узнав о том, что я несчастный лицемер, проповедующий то, чего не соблюдаю, и призывающий других верить в чудеса, в которые не верю сам? Я – трус, потому что не снимаю маску святоши и не показываю скрытое под ней лицо вольнодумца. И все же, разве я трус? Я убеждаю себя, что молчу только во имя славы божьей. Если вдруг узнают, что пастор – отступник, то его разоблачение принесет больше вреда, чем обман. Представьте себе, к примеру, эту доверчивую женщину. Она бы содрогнулась при одной мысли о таком грехе, хотя грешила не она, а другой человек. «А кто соблазнит одного из малых сих, то лучше ему надеть жернов на шею и броситься в море». Однако правда есть правда, и ее надо говорить – не так ли, мой коварный наставник, напоминающий мне, как часто я лгу? Наверно, у нашего достойного епископа среди его большой армии чернорясников есть и такие, вроде меня, которые не могут заставить свой разум поверить в чудеса, противоречащие опыту всего человечества, законам природы, а также и физики.

22 марта.

В жизни этого далеко не романтического капитана Фрера было немало романтических приключений, о которых он очень любит распространяться. Будто в юности он надеялся получить большое наследство от дяди, который поссорился со своим сыном. Но дядя умер в тот день, когда собирался изменить свое завещание, а сын его исчез, и все считали, что он утонул. Вдова, однако, упорно отказывается верить слухам о гибели молодого человека; имея от наследства пожизненный доход, она никого к нему не подпускает. Вследствие этого мой бедный хозяин был вынужден приехать сюда и довольствоваться своим жалованьем, а три года назад, когда он надеялся, что смерть его тетки даст ему право, как ближайшему родственнику, претендовать хотя бы на часть этого состояния, к ней вернулся ее давно пропавший без вести сын, который и был признан матерью и опекунами и законным образом введен в права наследства.

Другая романтическая история связана с браком Фрера. Сегодня после обеда он рассказал мне, как его жена, еще будучи девочкой, попала в кораблекрушение и как он спас ей жизнь, вырвав ее из рук беглого каторжника – одного из тех чудовищ, которых порождает наша чудовищная система. «Вот так мы и полюбили друг друга», – сказал он, с самодовольным видом осушив бокал вина.

«Весьма благоприятный случай», – сказал я. В ответ он только кивнул. По-моему, мозгов ему явно не хватает.

Попробую вкратце описать этот прелестный дом и его обитателей.

Длинное, невысокое белое строение, окруженное цветущим садом. Широкие окна выходят на лужайку. Всегда прекрасное и вечно изменчивое море плещется внизу.

Вечер. Мы с миссис Фрер беседуем о теориях социальных реформ, о картинных галереях, о закатах и о новых книгах. Слышится шум колес по гравию. Это судья возвращается домой после работы. Мы слышим, как он быстро поднимается по ступенькам, но продолжаем наш разговор (наверное, было время, когда жена бросалась ему навстречу). Он входит, холодно целует жену и сразу прерывает ход наших мыслей: «Ну и жара сегодня. Ах, мистер Норт, неужели письмо из главного управления все еще не пришло? Ты знаешь, Сильвия, я встретил в городе миссис Голайтли, и она спросила меня о тебе. Скоро состоится бал в резиденции губернатора. Мы с тобой получили приглашение». Затем он уходит, и слышно, как он бранится, потому что вода недостаточно горяча или что Доукинс, его слуга из арестантов, плоха почистил его брюки. Мы продолжаем нашу беседу, но он возвращается – голодный и сердитый, правда, с расчесанными бакенбардами.