Осужден пожизненно

Закончив приготовления к ужину, он поднялся по тропинке на самую вершину утеса. Оковы вынуждали его идти короткими шажками, и во время ходьбы он вздрагивал от боли, словно железо обжигало его. Левая лодыжка, в кровь натертая кольцом от кандалов, была обмотана какой-то тряпицей или носовым платком.

Медленно, с мучительными усилиями он дошел до места и, бросившись на землю, огляделся. Днем на море было волнение, лучи заходящего солнца красными отсветами горели в бурливых и беспокойных водах залива. Справа от него лежал остров Сары; слева на горизонте простиралась тускло очерченная линия противоположного берега бухты, над которой возвышалась вершина Французовой горы. С восточной стороны над голыми холмами все еще висели облака – следы недавней бури. И тут он увидел след человека. Две лодки с каторжниками-гребцами тащили на буксире такой-то бриг.

Вид этого брига пробудил в сознании отшельника целый ворох воспоминаний, и, подперев рукой подбородок, он, не сводя глаз с приближающегося судна, глубоко задумался. Прошло больше часа, а он не шевельнулся. Корабль стал на якорь, лодки отошли от его бортов, солнце опустилось, и сумрак окутал залив. На побережье в каторжном поселении замерцали огоньки. Костерок догорал, остыла вода в железном котелке, но человек на утесе так и не двинулся с места. Вглядываясь в полумрак, в затененные очертания корабля, он лежал на голой скале своей одиночной тюрьмы так неподвижно, словно сам был высечен из скалы.

Этот отшельник был Руфус Доуз.

Глава 15

ВЕЧЕР В СВЕТСКОМ ОБЩЕСТВЕ

Вечером третьего декабря в доме майора Викерса, коменданта колонии Макуори-Харбор, царило необычное веселье.

К ним с известиями неожиданно прибыл лейтенант Фрер, недавно назначенный комендантом острова Марии. Правительственная шхуна «Божья коровка» обычно приходила в колонию два раза в год. Вес обитатели поселка всегда с нетерпением ожидали ее прибытия. Для каторжан каждый приход «Божьей коровки» означал прибытие новых людей, вести от старых дружков о событиях в мире, от которого они были отторгнуты. С прибытием шхуны даже скованные цепью, измученные тяжким трудом каторжники начинали чувствовать себя людьми, вновь уверяясь, что за их миром – окруженной мрачными лесами тюрьмой – существовал другой мир, где люди, такие же, как они, смеялись, курили, пили, отдыхали и были свободны. Когда приходила «Божья коровка», они узнавали волнующие их новости – не только подробности военных операций, о движении кораблей или же городские сплетни, но они узнавали также и о том, что касалось их непосредственно – что Том мостил дороги, Дик получил «билет»,^[6] Гарри совершил побег, а Джека повесили в тюрьме Хобарт-Тауна. Такие сведения были для них драгоценны, а новоприбывшие обо всем подобном были хорошо осведомлены. «Божья коровка» заменяла каторжникам все городские толки, театр, новости на бирже, последние известия. Она была их газетой, почтой, единственной отдушиной в их монотонном существовании, единственным звеном, соединяющим их собственное горе со счастьем других. Для коменданта и всех свободных поселенцев она тоже являлась желанной гостьей, ласточкой из внешнего мира. И не было на острове человека, у которого бы не щемило сердце, когда ее белые паруса исчезали за скалистым холмом.

Сейчас дело чрезвычайной важности радовало и волновало майора Викерса. Губернатор, звавшийся Артур, решил ликвидировать каторжную колонию Макуори. Власти были встревожены произошедшей здесь серией убийств и попыток к бегству, а кроме того, удаленность колонии от Хобарт-Тауна делала ее существование дорогим и неудобным. Поэтому губернатор выбрал новым местом каторжной колонии Тасманийский полуостров – «серьгу», о которой мы уже упоминали, и, назвав его в свою честь Порт-Артуром, послал лейтенанта Фрера к Викерсу с распоряжением перевезти туда каторжан из Макуори-Харбор.

Чтобы понять весь смысл и все значение этого приказа, выполнение которого было возложено на лейтенанта Фрера, мы должны рассмотреть условия жизни в каторжной колонии в тот период ее существования.

Девять лет тому назад полковник Артур, бывший губернатор Гондураса, прибыл сюда в самый критический момент. Его предшественник, полковник Соррел, был человеком неплохим, но бесхарактерным. Кроме того, он вел распутный образ жизни, и его офицеры, следуя примеру своего губернатора, не придерживались строгих нравственных правил. Никто не удивлялся, если офицер открыто брал в сожительницы арестантку. По слухам, такое сожительство не только обеспечивало женщине безбедное существование, но и защищало ее от наказания, неизбежного в случае, если бы она самовольно выбрала себе любовника. Губернатор Артур-твердо решил искоренить подобное распутство, однако в своем требовании строго следовать правилам приличия он, возможно, несколько переусердствовал. Человек честный, смелый и высоконравственный, он в то же время был скуп и холоден, и веселые проделки колонистов не встречали у него сочувствия. Помимо администрации, созданной губернатором Артуром, к колониальному обществу относились также свободные поселенцы и освобожденные «по билету», бывшие арестанты, таких, как ни странно, было довольно много. На второе ноября 1829 года в книгах числилось тридцать восемь помилованных и пятьдесят шесть условно помилованных, а число выпущенных «по билету» на двадцать шестое сентября того же года составляло семьсот сорок пять человек.

---

6 «Билет» – досрочное освобождение.