61  

– Я его спрашивала потом, где он был… Он молчит… Говорит, что мне просто приснилось… Что он все время был со мной… Но я же не сумасшедшая! Я ясно видела, как он идет по улице! Как раздевается!.. Снова ложится рядом!..

Она села на кресле и прикрылась своим пуховиком.

– Не надо было мне это говорить… – Женя помотала головой. – Не надо. Но я болтушка по природе, а такое держать в себе просто невозможно… И учти, – глаза ее недобро засверкали, – если ты вдруг начнешь трепаться, хоть кому-то словечко скажешь, я буду все отрицать. Отрицать – все! Ничего не было, понял?!. А сейчас… Сейчас выйди из машины, пожалуйста… Мне надо одеться… Что-то мы загуляли… – докончила она с нервным смешком.


…Сейчас восемь утра четвертого января. За окном темнотища. Чувства мои в раздрае. Я поспал пару-тройку часов, а потом меня как подбросило. И сна ни в одном глазу.

Я подумал: чем ворочаться с боку на бок, лучше уж я запишу происшедшее, может, мне станет легче, и я смогу осмыслить все, что случилось, понять, что к чему.

Легче мне стало – правду говорят, что графомания обладает целительным, успокаивающим эффектом. Но вот разобраться в том, что вокруг творится, ни шиша не получается. Напротив, в голове все только еще больше запутывается. А ведь скоро встанут наши, начнется день, мне снова надо будет контактировать с Лесей, Петром, той же Женей… Зачем я поехал с Гореловой в ночь – практически на глазах у Леси? Зачем трахался с ней? Зачем она рассказала мне историю про мужа? Хотела его подставить или все и вправду случилось так, как она рассказывает, и женщина действительно в растерянности?.. Эх, какой же я все-таки идиот, чем только думал я вчера, когда уезжал с Женей!.. Ладно, сейчас я размещу эти более чем откровенные заметки в своем ЖЖ да начну отыскивать и печатать фотографии девчонок для опознания… Авось все утрясется, и про нашу с Женей историю никто не узнает…

4 января

Четвертого января снова случилось множество неожиданностей. Да что там – настоящих драматических перипетий. Но обо всем по порядку.

Я не упоминал, что с собой взял фотоаппарат (ничего особенного, обычную цифровую мыльницу). Собственно, это ведь нормально – фотографировать в поездке, что об этом говорить-то. И к сегодняшнему дню отщелкал и в Лапландии, и по дороге сюда около трехсот фоток. Поэтому даже не сомневался, что среди них найдутся личности всех моих спутников и спутниц. Так и случилось: все шесть женщин попали в мои кадры. Оставалось отфотошопить[18] их и сделать отдельные изображения.

К десяти утра шесть файлов-портретов были у меня готовы. Я ни для кого не сделал исключения: ни для вдовы Насти с ее стопроцентным алиби, ни для моей случайной любви – хромоножки Женьки, ни для сыщицы Леси. Принтер я с собой, разумеется, в поездку не потащил, поэтому решил сбросить фотки на флэшку и сгонять с ней в поселок. Уж там точно найдется фотоателье.

Как раз начинало светать. Обитатели нашего домика – Иннокентий с Валентиной и Саня – только пробуждались. (Настя по-прежнему оставалась в другом коттедже, рядом с подругой.) Поневоле позавидуешь людям: никакие убийства, следствия, подозрения не влияли на их здоровый сон. Я же предпочитал сладким объятиям Морфея то любовь, то графоманию, то частный, блин, сыск, поэтому чувствовал себя разбитым.

Я выпил очередную – третью, по-моему, с утра – чашку кофе, оделся и впрыгнул в свою «Хонду». Может быть, мне грезилось, но салон вроде бы до сих пор хранил запах Женькиных духов и нашей с нею греховной любви.

Я взял курс на коттедж номер два. Мне хотелось поговорить с Лесей. Интересно, слышала ли она – или, может, даже видела, – как я ночью умыкал Женю? Заметила ли, как та в половине третьего вернулись домой? И если да, какие выводы сделала из случившегося? Впрочем, Олеся Максимовна далеко не дура… Какие уж тут выводы… Однако оправдываться перед ней я не собирался. С какой, собственно, стати? И какого, спрашивается, черта? Кто мне Леська? Да никто!

А ведь во втором домике я мог в тот момент повстречаться и с Петей Гореловым, и с Женькой… Совершенно непонятно, как мне вести себя с ними? Эх, насколько я усложнил себе жизнь вчера ночью…

Леську я заметил на крыльце коттеджа – она как раз смазывала свои беговые лыжи. Слава богу, ни заходить в дом, ни здороваться с четой Гореловых мне не придется.

Я вылез из машины.

– Привет!

– Привет, – Леся отвечала ровно и холодно и на меня не глядела – из чего я сделал вывод, что она прекраснейшим образом заметила и адекватно интерпретировала ночную эскападу.

  61  
Предыдущая страница Следующая страница
×
×