Второй раз не воскреснешь

Игра потекла в спокойном русле. Соперники оказались не ах. Основной противник – которого Олег Олегович уже назначил заранее победителем – играл излишне осторожно. Практически не вистовал и заказывал семерную игру там, где рисковый партнер заложился бы на девять взяток. Игорь незаметно ни для кого играл ему на руку. Это было тем более просто, что оба оставшихся игрока оказались чересчур рисковы. Счет медленно, но верно рос в пользу партнера-»победителя». Он все больше расслаблялся и становился все веселее. Сему способствовало виски, которое тот пил неразбавленным. К тому же стриженая официантка, и это не могло укрыться от все подмечавшего Игрека, оказывала нужному игроку очевидные знаки внимания: прислонялась к его плечу пышным бюстом, а однажды слегка погладила по руке.

Уже через полчаса игры Игорь понял, по повадкам и по коротким репликам, к какому сословию принадлежал его главный соперник: он наверняка был журналистом. Причем далеко не рядовым репортером, но как минимум заместителем главного редактора крупной влиятельной газеты – а, быть может, и главным редактором. Кроме того, Игрек вспомнил, что когда-то, еще на заре перестройки, в конце восьмидесятых, он, кажется, видел его по ТВ, в публицистической передаче вроде «Пресс-клуба». Он стал припоминать, как его звали – тем более что игра, даже с осложненной задачей, уже не требовала от него особого умственного напряжения. Вскоре в памяти его всплыло: Игорь Цыкунов.

Спустя два с половиной часа игра подошла к концу. Цыкунов, во многом благодаря стараниям Игрека, выиграл сто сорок вистов – то есть тысячу четыреста долларов. Радость его была очевидна. Он выпячивал грудь, невпопад прихихикивал: «Карта не лошадь – к утру повезла!» и гоголем взглядывал на официантку, подносившую все новые порции спиртного. Девушка отвечала победителю откровенными взорами, и Игрек почти не сомневался, что остаток ночи она проведет в объятиях Цыкунова. Не поедет же тот в четыре утра в Москву!

Сам Игорь ограничил собственный выигрыш сорока вистами – таким образом, он отыграл четыреста долларов, а его долг казино, стало быть, уменьшился на грандиозную сумму в сорок «зеленых». «С такими темпами я выйду отсюда к пенсии», – подумал он. Впрочем, настроение его было неплохим: он был покоен, сыт и занимался любимым делом.

Двое других проиграли примерно поровну – по восемьсот долларов. Сумма немаленькая даже для седоков «Саабов». Однако с наличными статисты расстались без печали.

– Не выпить ли нам еще в баре? – предложил один из них.

Второй согласился.

Игорь заявил, что идет спать.

Нажали звоночек. Появилась охрана. Журналист Цыкунов замешкался. К нему подошла официантка.

Он прошептал ей что-то на ушко. Она утвердительно кивнула. Цыкунов расплылся в улыбке.

Дело, похоже, было слажено.

«Интересно, оборудованы ли здешние потаенные видеокамеры инфракрасными объективами? – подумалось Игорю. – Или она будет любить его при свете?»

Игроки весьма любезно распрощались, оставшись, видимо, довольными друг другом. Один из охранников, стриженый молодец, повел обоих проигравших вниз. Второй сопровождал Игоря.

– Мне надо зайти в библиотеку, – сказал Игорь. – Олег Олегович распорядился.

– Я знаю, – отвечал охранник и повел Игрека к лифту.

Затем они пришли в комнату с книгами.

Игорь набрал тройку зарубежных детективов и взял томик Чехова (отчего-то захотелось перечитать его поздние рассказы). Отыскал также справочник «Кто есть кто в новой России».

В своей комнате он пролистал справочник и понял, что феноменальная память в очередной раз его не подвела: на букву «Ц» отыскался Игорь Валерьевич Цыкунов, 1948 года рождения, журналист и издатель, главный редактор «Ежедневной независимой газеты», выходящей в Москве тиражом семьдесят тысяч экземпляров.

Глава 5

Подробности – в программе «Время»

Таня

Таня вышла из ресторана. «Шестисотого» «Мерседеса» перед входом уже как не бывало. Значит, она правильно решила, что это экипаж ее собеседника. Теперь, даже если не получились фотки, она, зная номер авто, в два счета установит, кто такой он, Лысман-златозубый.

«Вот сволочь, – подумала о своем собеседнике Таня. – Напился водки с пивом, теперь станет на своем «мерине» рассекать, въезжать в «жигуленки». И ничего ведь ему не будет! Ну ладно, он у меня еще попляшет, – злорадно подумала она. – Найдется и на него управа! – Таня не могла простить человеку с залысинами, что тот угрожал ей в мотеле – и так пренебрежительно отзывался о ее груди. – Хам и мелкий жулик! Ты еще пожалеешь, что связался с Садовниковой!»