Ютланд, брат Придона

Она не успела возмутиться, как Алац пошел крупными скачками, если бы эти руки не придавили ее к его груди, она вылетела бы прочь на первом же прыжке.

Впрочем, он тут же отпустил, но она сама держалась одной рукой за его пояс, села боком, и мир с большой скоростью проносился мимо.

Сильный встречный ветер трепал ему волосы и пытался выдрать, выворачивал веки и раздувал ноздри. Волосы Мелизенды вообще вытянулись в струнку, но, едва конь остановился, моментально собрались вокруг ее головы огненным шаром.

– Тебе нужен платок на голову, – сказал он.

– Зачем?

– Не так будет видно издали, – объяснил он. – Из всех женщин на свете только у тебя, наверное, такая голова.

Она спросила с подозрением:

– Какая? Квадратная? Огурцом?

– Волосатая, – уточнил он. – Во все стороны торчат.

– Это у ведьм торчат, – сказала она язвительно, – а у меня локоны! Крупные. Много.

– А придавить нельзя?

– Не придавливаются, – объяснила она. – Уже пробовали.

– Такие жесткие? – спросил он с недоверием. – Тогда ты чудовище. На тебя охотиться надо.

Она сказала рассерженно:

– Волосы у меня мягкие, шелковистые и ласковые, как и я вся сама. Но они сопротивляются. Думаешь, няньки не пробовали разгладить, чтоб как положено?

Он подумал, снова посмотрел на ее голову, похожую на одуванчик.

– Да? А мне так даже нравится. Почему-то.

Она вывернула голову, стараясь заглянуть ему в лицо. В ее глазах было недоверие.

– Врешь?

– Правда, – ответил он. – У тебя красивые волосы. И хорошо, что их так много. Здоровая, значит. Много детей нарожаешь.

Она фыркнула.

– Размечтался! Буду я их рожать, надейся.

– Почему не хочешь?

– Да я их поубиваю сразу!

Глава 14

Лес остался за спиной, конь красиво и мощно несся по зеленой долине, не выбирая дороги. Зеленые холмы начали было подниматься, но застеснялись и снова ушли в землю, трава неустанно шелестит по копытам, прыскают мелкие зверюшки, скачут в разные стороны кузнечики. Один ухитрился запрыгнул ей на руку, ветер пытался его сдуть, но он крепко вцепился всеми когтистыми лапками и удивленно рассматривал ее огромными выпуклыми глазами.

– Или домой, дурашка, – сказала она ласково, – а то завезем в чужие края, назад дороги не найдешь…

Кузнечик послушал внимательно, с силой лягнул ее задними лапками и взлетел, на ходу распуская радужные крылышки.

Ютланд произнес негромко над ее головой:

– Долина Песнь Ветров.

– Красиво, – сказала она вежливо.

Долина ничем не отличалась от всех прочих, что остаются безымянными, те же ярко-зеленые просторы, множество ветряков на горизонте, но чем ближе она становилась, тем отчетливее Ютланд слышал, как в бодрящий стук копыт вплетается и некая странная мелодия, едва слышная, но тревожащая, заставляющая чаще биться сердце и поглядывать по сторонам: кто со мной готов сразиться?

Ветряки приблизились, возле каждого по два-три сарая, дома возле них реже, словно у мельника не по одной ветряной мельнице.

Он подивился, их явно больше, чем требуется для помола зерна, не могут же сюда везти из всех окрестных земель, проще поставить мельницу на месте…

– Дураки, – сказала она авторитетно.

– Что? – переспросил он.

– Дураки, – повторила она. – Я не понимаю, зачем столько настроили?

И хотя он думал то же самое, но это унизительно для мужчины, думать так же, как и женщина, он сразу ощетинился и спросил почти зло:

– А тебе что?

– Я будущая правительница, – сообщила она высокомерно, – я должна понимать, почему и как люди поступают. И почему вместо умностей часто делают дурости… Ну, это вообще-то тебе виднее, только непонятно, да?

Он сказал рассерженно:

– Какая же ты бываешь хорошая… когда спишь!

Она смерила его ледяным взглядом.

– Это комплимент или оскорбление?

Он продумал, переспросил:

– А что, может быть только то или это?

– Не знаю, – ответил она, – только не стоит называть дуростью все, что не понимаешь.

– А ты понимаешь все?

– А как же? Я же умница.

– Ага, – сказал он.

Она спросила с подозрением:

– Что за «ага»?

– Просто «ага», – ответил он злорадно. – Что, не удается потопать на меня задними лапками? Может быть, спустить тебя на землю, чтоб даже попрыгала и повизжала?

Она взвизгнула:

– Топать? Задними лапками?.. Я тебе что, собачка? Хомячок?.. Суслик?..

– Они у тебя… эта, – сказал он неуклюже, – принцесьи, во!.. У всех женщин толстые, простонародные, грубые, а у тебя принцесьи – изящные, тонкие, как у козы. И короткие, как у хомячка.