Эрагон. Возвращение

Размышляя об этом, он брел по улице, когда его нагнал Тэйн и крепко схватил за левое плечо.

— Роран! До чего же я рад тебя видеть!

— Правда? — удивился Роран; казалось, минувшая ночь весь мир вывернула наизнанку.

Тэйн закивал:

— С тех пор, как мы тогда на солдат напали, я решил, что теперь всему конец, надежды нет, нет и спасения. Мне больно об этом говорить, но так оно и было. От страха сердце так и стучало у меня в груди. Один раз я чуть не свалился в колодец. Руки все время тряслись, я уж решил, что заболел или меня кто-то отравил! Ей-богу, я совсем уж к смерти приготовился. Но твои вчерашние слова мигом меня излечили. Я… я даже объяснить не могу, от какого ужаса ты меня спас! Я перед тобой в долгу, так что, если тебе что понадобится, ты только попроси.

Роран, растроганный чуть не до слез, крепко стиснул руку Тэйна и сказал:

— Спасибо тебе, Тэйн, спасибо!

Тэйн склонил голову, пряча выступившие на глазах слезы, снял руку с плеча Рорана и исчез, оставив его стоять посреди деревенской улицы.

«Что же я такого сделал?»

ИСХОД

Густой дым окутал Рорана, когда он вошел в таверну Морна «Семь снопов». Остановившись прямо под рогами ургала, прибитыми над дверью, он дал глазам возможность привыкнуть к дымному полумраку и крикнул:

— Эй, привет! Есть тут кто-нибудь?

Дверь, ведущая в жилые комнаты, громко хлопнула, и оттуда выплыла Тара. За ней тащился Морн. Они так и уставились на Рорана, а Тара с грозным видом еще и подбоченилась.

— Что тебе здесь нужно? — спросила она.

Роран некоторое время недоуменно смотрел на нее, пытаясь понять причину этой враждебности, потом все же сказал:

— Так что вы решили? Насчет Спайна?

— Не твое дело! — отрезала Тара.

«Да нет, как раз мое!» Но Роран сдержался и спокойно продолжал:

— В общем, так: если вы все же собираетесь в Спайн, то Илейн просила узнать, нет ли у вас свободного места для ее вещей, или, может, вам самим дополнительное место требуется. Тогда она предлагает…

— Место ей нужно! — взорвался Морн и махнул рукой в сторону той стены, что тянулась за стойкой: вдоль нее выстроились в ряд дубовые бочонки. — Вот! Двенадцать бочонков чистейшего зимнего эля я уже в солому упаковал. Я его целых пять месяцев при наилучшей температуре хранил. Это последняя партия, сваренная покойным Квимби! И что мне прикажете с ней делать? А как с большими бочками быть? Если я их оставлю, так эти солдаты их за неделю прикончат, а то и просто проткнут да и выльют все на землю червям на радость. Господи! — Морн сел и схватился руками за голову. — Двенадцать лет работы! С тех пор, как умер мой отец, я старался содержать таверну не хуже, чем он. А вы с Эрагоном на нас такую беду навлекли! Это ж… — Он умолк, задохнувшись, и вытер вспотевшее лицо рукавом.

— Ну ладно, хватит, — сказала Тара и, обняв Морна за плечи, ткнула пальцем Рорану в грудь. — Кто тебя просил тревожить Карвахолл своими выдумками, а? Если мы отсюда уйдем, кто нас с мужем кормить станет? Чем он себе на жизнь заработать сможет? Он же не ремесленник, как Хорст или Гедрик. Да и землю он возделывать не умеет. А если из Карвахолла все уйдут, мы же с голоду тут помрем! Или там голодать будем, куда ты всех уйти подбиваешь. За что ты нас разорил?

Роран долго смотрел в ее красное сердитое лицо, в измученное, несчастное лицо Морна, потом резко повернулся и молча вышел за дверь, но на пороге остановился и тихо сказал:

— Я всегда считал вас своими друзьями. И мне бы очень не хотелось увидеть вас среди тех, кого непременно убьют слуги Империи, когда заявятся сюда. — С этими словами Роран вышел на улицу, поплотнее запахнул куртку и быстро пошел прочь от таверны, терзаемый мрачными мыслями.

Подойдя к дому Фиска, он остановился у колодца, чтобы напиться, и к нему подошла Биргит, увидев, как он мучается с воротом и ведром одной рукой. Она сама вытащила ведро и, не говоря ни слова, дала ему напиться. Вода была ледяная. Роран с наслаждением сделал большой глоток и сказал:

— Я очень рад, что ты идешь! — Он передал ей ведро. Биргит внимательно на него посмотрела.

— А я хорошо знаю ту силу, Роран, которая гонит тебя на поиски раззаков; ведь она и меня гонит в ту же сторону. И уж как только мы их найдем, я и с тебя спрошу за смерть Квимби, не забывай об этом! — И Биргит бросила ведро в колодец, даже не подумав придержать ворот. Цепь разматывалась с жутким лязганьем, пока снизу не донесся глухой всплеск. Но Биргит его уже не слышала.