Эрагон. Возвращение

И тут издалека, из центра деревни, донесся жуткий вопль. Это кричала Биргит. Секундой позже здоровенный камень пролетел у Рорана над головой, нацеленный в того раззака, что стоял ближе. Мерзкая тварь с невероятной ловкостью изогнулась, избегая удара, и Роран вдруг странным образом почувствовал облегчение, точно освободившись от неких усыпляющих магических чар.

Бросив щит и покрепче перехватив молот обеими руками, он поднял его высоко над головой — в точности как Хорст, когда молотом растягивал раскаленную полосу металла. Поднявшись на цыпочки и сильно прогнувшись назад, Роран резким движением выбросил молот вперед, целясь в ближайшего раззака. Тот успел прикрыться щитом, и молот, просвистев в воздухе, с оглушительным грохотом врезался в щит.

После этого Рорану стало еще легче. Магические силы раззаков явно истощились. Они что-то быстро прощелкали друг другу, глядя, как жители Карвахолла с грозным ревом надвигаются на них, потом ударили шпорами своих коней и, резко развернувшись, прорычали своему войску:

— Отступаем! — И воины в алых доспехах послушно отступили, пятясь, огрызаясь и нанося удары всякому, кто осмеливался подойти к ним слишком близко. Лишь отойдя на значительное расстояние от горящих повозок, они решились повернуться к деревне спиной.

Роран вздохнул и опустил наконец свой молот. Только сейчас он почувствовал, как болит бок, которым он ударился о стену дома, отброшенный взрывом. И вдруг увидел убитого Парра. Он печально склонил над ним голову, слушая жалобные вопли и причитания женщин: в сражении, как оказалось, погибли еще девять человек.

«Неужели все это произошло у нас, в Карвахолле?»

— Эй, идите все сюда! — услышал Роран крик Балдо-ра и, спотыкаясь, побрел к нему.

Балдор стоял посреди дороги, а шагах в двадцати от него на своем жутком коне сидел один из раззаков, похожий на огромного черного жука. Выпростав из-под плаща руку, раззак скрюченным пальцем ткнул в сторону Рорана и прошипел:

— У тебя… запах, как у твоего братца. А мы запахов никогда не забываем!

— Что вам надо? — крикнул ему Роран. — Зачем вы сюда явились?

Раззак захихикал и еще больше стал похож на какое-то ужасное насекомое.

— Нам нужны… с-с-сведения! — Раззак глянул через плечо в ту сторону, куда ушел его отряд, и потребовал у собравшейся толпы: — Отдайте нам Рорана — и вас-с-с всего лиш-ш-шь… продадут в рабс-с-ство. А если будете его защищать, мы с-с-съедим вас всех, всех до пос-с-след-него! Ответ дадите, когда мы придем сюда в с-с-следую-щий рас-с-с. С-с-скоро! И пос-с-старайтесь, чтобы ответ был правильным.

СЛЕЗЫ АНГУИН

Со скрипом отворились тяжелые ворота, и свет ворвался в тоннель. Эрагон зажмурился, мучительно заморгал, из глаз невольно полились слезы — он совершенно отвык от солнечного света, столько времени проведя под землей. Рядом с ним раздраженно шипела, вытягивая шею, Сапфира; видимо, и ей свет резал глаза.

Им понадобилось всего двое суток, чтобы преодолеть расстояние, отделявшее их теперь от Фартхен Дура, но Эрагону показалось, что шли они гораздо дольше — из-за постоянно окутывавшего их мрака и той странной тишины, что царила в подземных тоннелях гномов. Тьма и тишина плохо действовали и на остальных; вряд ли за это время они в целом обменялись хотя бы десятком предложений; даже на стоянках все предпочитали молчать.

Эрагон надеялся во время совместного путешествия побольше узнать об Арье, но пока единственное, что ему удалось, это смотреть на нее сколько угодно. Он никогда прежде не делил с нею трапезу и был очень удивлен тем, что она прихватила с собой какую-то особенную еду. Оказалось, что она в рот не берет мяса. Когда Эрагон спросил ее, почему, она ответила:

— Ты тоже больше не захочешь есть плоть живых существ, когда завершишь свое обучение. Может быть, только в редчайших случаях.

— Это еще почему? С какой стати мне отказываться от мяса? — нахмурился Эрагон. — Я очень его люблю.

— Я не могу объяснить это тебе сейчас. Ты сам все поймешь, когда мы доберемся до Эллесмеры и ты начнешь учиться.

Эрагон, впрочем, довольно быстро забыл об' этом разговоре. Сейчас же им владело одно желание: увидеть, наконец, цель их долгого пути под землей. Он бросился к открывшемуся проходу и оказался на гранитном выступе, нависавшем прямо над озером. Внизу, футах в ста, сверкала в лучах восходящего солнца вода, казавшаяся пурпурной, и, как и в озере Костамерна, заполнявшая всю горную лощину целиком — от одной горы до другой. В дальнем конце озера брала свое начало река Аз Рагни и, извиваясь меж скалистых утесов, текла на север, к Беорским горам.