Эрагон. Возвращение

— Я надеюсь, — холодно сказала она, — что когда мы окажемся в Эллесмере, ты не позволишь себе подобной фамильярности в разговоре со мной. Если, конечно, не захочешь нанести мне публичное оскорбление. — И, не прибавив больше ни слова, она повернулась и пошла прочь.

«Беги за ней! — воскликнула Сапфира. — Мы не можем допустить, чтобы она на тебя сердилась. Ступай и извинись».

Вся гордость Эрагона разом восстала:

«Нет! Это ее вина, а не моя!»

«Немедленно извинись, Эрагон, иначе я принесу к тебе в палатку падаль!» — пригрозила ему Сапфира.

«Но что же я ей скажу?»

Сапфира на минутку задумалась, потом сказала, как ему следует поступить, и Эрагон без лишних слов бросился вдогонку за Арьей. Он забежал вперед и остановился лицом к ней, заставив и ее остановиться. Она окинула его высокомерным взглядом, а он, коснувшись двумя пальцами губ, почтительно склонил голову и сказал:

— Арья Свиткона! — Именно так полагалось обращаться к благородной даме, известной своей мудростью. — Я от всей души нижайше прошу тебя: прости мне невольную грубость, вызванную лишь нашим беспокойством о тебе. Мы многим тебе обязаны, и, как нам казалось, самое меньшее, что мы могли бы в свою очередь сделать для тебя, это предложить нашу помощь, конечно, ты согласишься ее принять.

И Арья, явно смягчившись, ответила:

— Я ценю вашу заботу. Я была неправа и говорила с вами дурно. — Она потупилась и как-то болезненно застыла. — Ты спрашиваешь, Эрагон, что меня тревожит? Ты действительно хочешь это знать? Хорошо, я скажу тебе. — И она еле слышно призналась: — Я боюсь.

Онемев от изумления, Эрагон так и остался стоять в темноте, когда Арья прошла мимо, направляясь в лагерь.

КЕРИС

На четвертый день пути гном Шрргниен, поравнявшись с Эрагоном, спросил у него:

— А правда, что у людей на каждой ноге по пять пальцев? Сам-то я никогда за пределами нашего королевства не бывал, вот и не поверил.

— Конечно! — удивился Эрагон. Он придержал Сноуфайра, снял с правой ноги башмак и помахал босой ногой перед носом у изумленного Шрргниена. — А у вас разве не столько же?

И Шрргниен с достоинством ответил:

— Нет, у гномов на каждой ноге по семь пальцев. Такими нас создал Хельцвог. Пять — слишком мало, а шесть — плохое число, зато семь — в самый раз! — Он еще раз глянул на босую ногу Эрагона, покачал головой, пришпорил своего ослика и бросился догонять Аму и Хедина. Нагнав их, он что-то им сказал, и они тут же вручили ему несколько серебряных монет.

«По-моему, — сказал Эрагон Сапфире, — пальцы у меня на ногах только что послужили причиной пари». И драконихе это почему-то показалось чрезвычайно забавным.

Уже в сумерках, когда на небе сияла полная луна, река Эдда вывела их прямо к опушке леса Дю Ведьденварден. Со всех сторон тропу, по которой они ехали, окружали заросли кизила и цветущего шиповника, наполнявшего воздух нежным ароматом.

При виде темного леса Эрагону вдруг стало не по себе. Он понял, что они уже пересекли пределы эльфийского королевства и приближаются к Керису, и крепче натянул поводья Сноуфайра. Сапфира тоже казалась взбудораженной. Она то и дело взлетала, от нетерпения махая хвостом.

«Мы словно в какой-то сон попали», — мысленно сказал Эрагон драконихе.

«Да, в этом лесу еще живут старинные легенды», — откликнулась она.

На полянке, прятавшейся между рекой и лесом, Арья велела им остановиться, а сама пошла вперед и скрылась в густой траве. А потом Эрагон услышал, как она крикнула на древнем языке:

— Выходите, братья мои! Вам нечего бояться. Это я, Арья из Эллесмеры. Мои спутники — наши друзья и союзники; они не желают нам зла. — Остальных ее слов Эрагон не понял, ибо познания его в языке эльфов были еще совсем ничтожны.

В течение нескольких минут стояла полная тишина; слышалось лишь журчание реки. Потом откуда-то из-под неподвижно застывшей листвы раздался голос эльфа, но был он так тих, что Эрагон не сумел разобрать слов. Арья же в ответ сказала: «Да, и я тоже».

Затем последовал легкий шорох, и два эльфа возникли прямо перед ним, а еще двое, как белки, пробежали по ветвям старого дуплистого дуба. Те, что стояли на земле, держали в руках длинные копья со светлыми остриями; двое других — луки. На эльфах было что-то вроде туник цвета мха, растущего на деревьях, и длинные летящие плащи, скрепленные на плече застежкой из слоновой кости. У одного длинные волосы были черными, как у Арьи, а у остальных так и сверкали серебром в лунном свете.