На Темной Стороне

Слава нахмурился, вспоминая, потом просиял, хлопнул себя по лбу:

– Ну да, слышал как-то! Когда-то мы у него сидели, а какой-то жлоб звонил снизу в домофон. Дима тогда еще сказал, что его личный швейцарский сейф еще и разговаривает, только деньги сам печатать отказывается. А что... ты думаешь, что-то связано с этим домофоном?

Филипп выцедил последние капли, черные как деготь, опрокинул и посмотрел на лениво расползающуюся жижу. Фигура получилась похожей на осьминога, даже на кальмара, если считать опрокинутую чашка за панцирь.

– Нам будет удача, – определил он и поднялся. – Пойдем?

Уже на лестнице Слава спросил:

– А если бы фигура получилась другой?

– Все равно удача, – упрямо сообщил Филипп. – У меня хоть черный кот, хоть поп, хоть баба с ведрами – все одно удача. Других толкований я не знаю.

Глава 15

На крыльцо взбежали по-хозяйски, но впервые Филипп не стал тыкать пальцем в коробочку замка домофона. Слава задержал дыхание, когда Филипп приложил магнитный ключ, вдруг почудилось, что ничего не получится, но коротко пикнуло, Филипп рывком открыл тяжелую металлическую дверь.

Лифт без задержек поднял на этаж Дмитрия. Чувство тревоги усилилось, в коридоре непривычно тихо,

Филипп долго тыкал ключ в скважину, оказалось – не той стороной, наконец оба вошли, постояли в прихожей, осматриваясь, прислушиваясь, стараясь уловить угрозу, пусть даже давно миновавшую.

На кухне мерно капала вода. Филипп наконец бочком продвинулся вперед, прошелся по обеим комнатам, наклонялся и принюхивался, ничего не трогал, словно в комнате лежал труп, и рискованно было стереть чужие отпечатки или оставить свои.

Слава крикнул из прихожей:

– Что-нибудь есть?

– Следов борьбы нет.

– Что же, он ушел сам и не вернулся?

– Похоже на то.

Слава выругался:

– Сволочи!

Филипп вернулся, Слава отступил и смотрел как тот снял трубку, без усилий содрал кожух домофона, под ним оказалось нечто похожее на калькулятор. Слава присвистнул, а Филипп начал медленно тыкать в цифры пальцем, время от времени останавливаясь и двигая складками на лбу: не всяк в наше время помнит день рождения матери.

Наконец он остановился, в глазах было вопрос. Слава поглядывал обеспокоено, но услышал только как далеко внизу за окном сработала автомобильная сигнализация. Филипп вздохнул, лицо сразу постарело, осунулось. Его пальцы воткнули кожух домофона на место, повесили трубку.

И в этот момент рядом едва слышно скрипнуло. За обоями словно бы что-то шелохнулось. Слава замер, его палец тянулся к стене. Филипп, уже что-то догадываясь, резко выбросил вперед руку. Пальцы пробили бумагу. В темноте смутно белели стопки нарезанной бумаги.

Рука Филиппа вернулась на свет. Оба уставились во все глаза. На ладони лежала толстая пачка долларов, аккуратно перехваченная аптечной резинкой. Слава выдохнул:

– Ну, механик... Ну, хитроумный...

Филипп сказал с тоской:

– Но что это?

Он снова запустил руку в тайник, пошарил, отвернув лицо. Дыра зияла отвратительная и страшная, как будто в стену попал небольшой снаряд. Тайник небольшой, да большой и не выдолбить в такой стене, однако пять пачек, которые вытащил в конце-концов Филипп до последней бумажки, занимали в нем не больше трети.

– Он знал, – сказал Филипп сурово. – Он знал, что не вернется. И послание зашифровал так, чтобы его не мог понять передающий записку...

Из взгляды встретились на денежных знаках проклятой Империи. Собранные по тысяче и перетянутые резинками, они были сгруппированы еще по десять таких пачек, и выглядели аккуратными столбиками нарезанной бумаги. Филипп напоминал себе, что это двести пятьдесят тысяч, за которые можно купить приличную двухкомнатную квартиру в Москве или особняк в центре какого-нибудь Парижа, но сердце не стукнуло чаще, и дыхание не участилось.

Слава облизнул пересохшие губы:

– Что будем делать?

– Похоже, эти деньги он передает нам, – сказал Филипп медленно.

– Да это ясно, – ответил Слава тоскливо. – Как распорядимся?

– Можно по-русски, – ответил Филипп с горькой насмешкой, – на половину купить водки, на другую половину – закуски... нет, это не по-русски, на закуску хватит рукав понюхать... а можно поступить иначе... Мы ведь новые русские?

Слава кивнул:

– Самые новые.

Он уже видел перед собой ласковое средиземное море, пальмы. Яркое солнце на безоблачном синем небе, красивых женщин в бикини и без, слышал веселый беззаботный смех людей, которые не считают деньги.