Ключ к Ребекке

В конце передачи он отбил «AR» – конец донесения и «К» – передача закончена. Они ответили строкой буквы «R», что означало: «Ваше донесение получено и понято».

Вольф спрятал передатчик, книгу и ключ к шифру и налил себе еще виски.

В целом он сработал превосходно!

Глава 9

Донесение, переданное агентом, было в числе двадцати или тридцати донесений, поданных на рабочий стол фон Меллентина, начальника разведотдела в штабе Роммеля, к семи утра 4 июня. Было несколько донесений от постов прослушивания: пехота переговаривалась с танкистами открытым текстом; полевой штаб выдал указания ненадежным шифром, который к утру был уже расшифрован; а кроме того, были перехвачены и другие радиопереговоры противника, которые, несмотря на то что расшифровать их не удалось, все же, благодаря своему местоположению и частотам, свидетельствовали об определенных намерениях противника. Помимо данных радиоразведки, в донесениях содержались также сведения, полученные в полевых условиях: информация о захваченном оружии, сведения об обмундировании убитых, отчеты о допросах пленных и просто данные обычного наблюдения за противником. Там были результаты воздушной разведки, отчет специалиста по боевым действиям об оперативной обстановке, а также оценка (такая же бесполезная, как и упомянутые отчеты) берлинским командованием намерений и сил союзников.

Как и все офицеры армейской разведки, фон Меллентин с презрением относился к шпионским донесениям. Основанные на дипломатических сплетнях, газетных репортажах и просто догадках, они в половине случаев оказывались неверными, что делало их в конечном итоге совершенно бесполезными.

Донесение, которое лежало перед ним, – и он должен был это признать – было неординарным.

Обычно секретные агенты сообщали что-нибудь вроде: «9-й индийской бригаде сообщено, что она будет участвовать в крупной операции в ближайшем будущем», или «союзники планируют осуществить прорыв из района Каулдрон в начале июня», или «ходят упорные слухи о том, что Аучинлек будет заменен на посту главнокомандующего». Донесение, которое он сейчас держал в руках, не содержало подобных неопределенностей.

Сообщение агента под кодовым именем Сфинкс начиналось словами: «Операция Абердин». Затем указывалась дата наступления, номера участвующих в нем бригад и их конкретные задачи, районы нанесения ударов, а также тактический замысел руководства операцией.

Фон Меллентин не был убежден, что все, о чем сообщалось в донесении, было правдой, однако отнесся к нему с интересом.

Столбик термометра в его палатке поднялся за стоградусную отметку^[11] – наступило время для утренних совещаний. Он лично по телефону полевой связи и по радио связался с дивизионными командирами, с офицером «Люфтваффе», отвечающим за воздушную разведку, офицером связи роты «Хорх» и несколькими, по его мнению, лучшими командирами бригадных разведок. Он обратил внимание всех этих офицеров на 9-ю и 10-ю индийские бригады, 22-ю бронетанковую и 32-ю армейскую танковую бригады противника, как на потенциальную тактическую опасность. Кроме того, поручил им вести наблюдение за боевыми приготовлениями противника в районах предполагаемого контрудара, указанных в донесении. Им также поручалось усилить наблюдение за разведывательной деятельностью противника: если сообщение агента верно, будет вестись интенсивная воздушная разведка предполагаемых районов прорыва, а именно районов Асла Ридж, Сидра Ридж и Сиди Муфтах. Возможно, по этим районам будут нанесены массированные бомбовые удары, хотя, конечно, командование противника вряд ли прибегнет к этой мере, чтобы не выдать своих замыслов. И наоборот, бомбардировки могут быть ослаблены – такую тактическую хитрость также надо иметь в виду.

Эти совещания позволили командирам разведподразделений внести уточнения в отчеты за последние сутки. Когда документы были готовы, фон Меллентин подготовил свой отчет Роммелю и отнес его на передвижной командный пункт. Там он обсудил все с начальником штаба, который затем представил его Роммелю.

Утреннее совещание было коротким, поскольку Роммель еще накануне вечером принял основные решения и отдал распоряжения на весь следующий день. Кроме того, Роммель не любил заниматься стратегией по утрам: его томила жажда деятельности. Он мотался по пустыне в расположения фронтовых частей на своей служебной машине или на личном самолете, отдавая приказы, шутя с солдатами и участвуя в стычках с противником. Несмотря на то, что Роммель постоянно находился под огнем противника, он с 1914 года ни разу не был ранен. Сегодня фон Меллентин сопровождал его, пользуясь этой возможностью для того, чтобы составить свою собственную картину оперативной обстановки и побеседовать с командирами разведподразделений, от которых он получал сведения: некоторые из этих офицеров проявляли излишнюю осторожность, отметая все непроверенные данные, в то время как другие преувеличивали трудности с целью получения дополнительного снабжения и подкреплений для своих частей.

---

11 100° по Фаренгейту ~ 37,7 по Цельсию.