Коллекция страхов прет-а-порте

– Подскажите, куда мне двигаться. В какой стороне копать.

Черкашин задумался.

Как по заказу.

Ему как раз, не далее как вчера, пришла в голову одна идея. И он даже подумывал эту идею осуществить. Самостоятельно. Но потом от этой мысли отказался. Перспективно, конечно, но – опасно. А девушка, эта Надя… вон, вид какой решительный – сразу ясно, что ни перед чем не отступится…

– Скажите, Надя, вы умеете держать слово? – понизил голос Черкашин.

– Да, – твердо ответила собеседница.

– И если… если я подскажу, где вы, возможно, сможете раздобыть кое-какие интересные документы… вы, в свою очередь, выполните мою просьбу?

– Да, – опять кивнула она.

– Даже если моя просьба… будет идти вразрез с интересами, так сказать, следствия?

– А мне на следствие – извините, наплевать, – неожиданно резко ответила она. – У меня в этом деле свои интересы.

– Хорошо, – кивнул Черкашин. – Считай, что убедила. Слушай. Я знаю, что у Марата Макарского есть квартира. Не та, разумеется, где он живет и где прописан, а специальная. Типа конспиративной. Там он организовывал… м-мм… встречи своих подопечных, девушек, с разными людьми. Ты понимаешь, о чем я?

– Да, – кивнула Надежда. – Типа борделя?

– Не совсем, – поморщился Черкашин. – Там только первые встречи происходили. Пробные. А дальше, если девушка клиенту подходила, – они общались уже на его территории…

– Теперь понятно. В этой квартире девушки экзамены вам сдавали, – брезгливо поморщилась Надя.

Черкашин сделал вид, что ее мины не заметил.

– Я тоже однажды там был. Не думай, не с Соней – мы там с Маратом встречались, надо было кое-что обсудить без свидетелей. И я внимание обратил: он в этой квартире – как рыба в воде.

– И что?

– Похоже, бывает… то есть бывал он в ней очень часто. И ночевал там. И вещи свои держал. Так что очень может быть, что именно там – а не в офисе – Марат хранил свои наиболее любопытные документы. Хочешь, заключим с тобой соглашение?

– Какое?

– Я говорю тебе адрес. Ты едешь туда. И, если квартира не опечатана, если менты на нее не вышли, – пробуешь войти внутрь. Квартиру тщательно осматриваешь. И, возможно, находишь в ней что-то такое, что снимает с тебя подозрения.

Он ждал, что девушка скажет: «Я не умею проникать в чужие квартиры». Однако вместо этого Надя произнесла:

– А какой здесь ваш интерес?

– А мой интерес такой: возможно, ты найдешь, в том числе, и бумаги, касающиеся лично меня. Уверяю тебя: к преступлениям они никакого отношения не имеют. Это… скажем так… расчет за некоторые услуги… между мной и Маратом. Своего рода расписка…

– Расписка, что вы купили у него Соню?

– Ну, вроде того… – слегка смутился Черкашин. – Так вот, эту бумагу ты передашь мне. Все.

– Но если вам эта расписка нужна – почему вы не поехали туда сами? Или своих охранников не послали? – удивленно спросила Надя.

– Не хочу рисковать, – пожал плечами Черкашин. – Ведь я же сказал тебе: возможно, менты на эту квартиру уже вышли. Вполне возможно… Расписка, сама по себе, мне большого ущерба не нанесет. Моральный, как говорится, облик подпортит – и только. А вот если окажется, что квартира под наблюдением… и менты узнают, что я пытался туда проникнуть… В общем, ты понимаешь.

– Хотите загрести жар чужими руками? – понимающе протянула Надя.

– А у меня работа такая, – усмехнулся Черкашин. – Ну, как, Надюша? Договорились?

* * *

– Ну, что там у тебя такое срочное, говори? Только, пожалуйста, очень быстро.

– К нам приходила ОНА. Девушка. Та самая.

– Вот как… И что?

– Похоже, она знает. Не все, конечно, но очень многое.

– Ты уверен?

– Я сам с ней разговаривал.

– Черт, как некстати… Ладно, спасибо. Я приму меры.

Глава 11

Надя

Черкашин, невежа, даже проводить Надю не догадался: «Выход сами найдете, ладно?»

– Найду, – с достоинством ответила она.

Но вместо выхода отправилась искать кассу – расследование расследованием, но надо ж и выигрыш получить! Разномастных фишек набралось полкошелька – интересно, на сколько долларов она разбогатела?..

Впрочем, у кассы выяснилось – хотя фишек и много, зато номинал у них несолидный. Однодолларовых оказалось семнадцать штук, пятидолларовых – восемь… А общий выигрыш – всего-то пятьдесят семь «условных единиц» и составил. Да еще и кассирша, мымра, съехидничала: «М-да, мадемуазель, сразу видно: играете по-крупному».