Столпы Земли

– Первый раз вижу, чтоб из девки извергалось семя! – сказал Уолтер, и все снова захохотали.

Возле двери с озабоченным видом стоял один из сквайров Уильяма. Он был еще совсем юный и, возможно, никогда прежде не переступал порога борделя. Сквайр натянуто улыбнулся, не будучи уверенным, имеет ли он право присоединиться к общему веселью.

– А ты что здесь делаешь, чурбан ты этакий? – заорал на него Уильям.

– Милорд, у меня для тебя известие, – пролепетал парнишка.

– Так не теряй время, говори!

– Мне очень жаль, милорд, – вымолвил сквайр. Он был настолько испуган, что Уильяму даже показалось, что он вот-вот повернется и даст деру.

– Чего это тебе жаль, ты, придурок? – зарычал Уильям. – Выкладывай!

– Милорд, скончался твой отец, – выдавил наконец из себя мальчишка и захлюпал.

Уильям, ошарашенный, уставился на него. Умер? Он не верил своим ушам. Умер?

– Но ведь он был абсолютно здоров! – воскликнул он. Хотя отец уже и не мог сражаться на поле брани, но это и неудивительно для мужчины, которому почти пятьдесят лет. Сквайр продолжал плакать. Уильям вспомнил, как выглядел отец в их последнюю встречу: крепкий, розовощекий, энергичный, порывистый, полный жизненных сил. И было-то это всего... Уильям ахнул. С тех пор как он видел отца, прошел почти год. – Но что случилось? – спросил он паренька. – Почему он умер?

– У него был удар, – шмыгая носом, проговорил сквайр.

Удар. Уильям начал понимать. Отец мертв. Этот большой, могучий, грозный и вспыльчивый человек лежит сейчас беспомощный и холодный на каменном одре где-нибудь...

– Я должен ехать домой, – сказал вдруг Уильям.

– Только сначала попроси короля отпустить тебя, – осторожно посоветовал Уолтер.

– Да, ты прав, – согласился Уильям. – Я должен получить разрешение. – В голове у него творилась чехарда.

– Заплатить содержательнице борделя? – спросил Уолтер.

– Заплати. – Уильям протянул слуге кошелек. Кто-то набросил ему на плечи плащ. Уолтер прошептал что-то хозяйке борделя и дал несколько монет. Хуг Секира открыл перед Уильямом дверь. Все вышли.

В молчании они шагали по улицам маленького городка. Уильям почувствовал себя страшно одиноким. Он все не мог поверить, что отца больше нет. Когда они подошли к ставке короля, он заставил себя собраться.

Двор короля Стефана расположился в церкви, так как ни замка, ни ратуши здесь не было. Стены этой небольшой каменной церкви были выкрашены яркими красными, голубыми и оранжевыми красками. Посредине, прямо на полу, горел огонь, возле которого на деревянном троне восседал по-мужски красивый, темноволосый король. Его ноги были как обычно вытянуты вперед. Одет он был по-военному: в высокие сапоги и кожаную тунику, однако вместо шлема на голове красовалась корона. Уильям и Уолтер протиснулись сквозь толпу собравшихся у двери просителей, постучали стражникам, которые сдерживали простолюдинов, и вошли внутрь. Стефан беседовал с каким-то только что прибывшим графом, но, заметив Уильяма, он тут же прервал разговор.

– Уильям, друг мой. Я все уже знаю.

– О, мой король! – Уильям поклонился.

Стефан встал.

– Скорблю вместе с тобой, – сказал он и обнял Уильяма.

Растроганный сочувствием короля Уильям прослезился.

– Я вынужден просить тебя отпустить меня домой, – проговорил он.

– Разрешаю. Разрешаю с готовностью, но без радости. Нам будет не хватать твоей сильной и верной руки.

– Благодарю тебя, милорд.

– Также дарую тебе опеку над графством Ширинг и всеми его доходами, пока не решится вопрос с наследованием. Ступай, похорони отца и как можно скорее возвращайся к нам.

Уильям откланялся, а король возобновил беседу с графом. Придворные окружили Уильяма, дабы выразить ему свое сочувствие. В то время как он принимал их соболезнования, до него вдруг дошло истинное значение слов короля. Стефан даровал ему опеку над графством, пока не решится вопрос с наследованием. Какой вопрос? Уильям был единственным сыном у своего отца. Какие еще тут могут быть вопросы? Он оглядел окружавшие его лица и остановил взор на молодом священнике, бывшем одним из наиболее осведомленных в королевской канцелярии. Уильям притянул его к себе и прошептал:

– Джозеф, что, черт возьми, он имеет в виду, говоря о «вопросе с наследованием»?

– На это графство есть еще один претендент, – объяснил Джозеф.

– Еще один претендент? – изумленно повторил Уильям. У него не было никаких братьев – ни родных, ни сводных, ни двоюродных... – Да кто он?