Эта сторона могилы

— Проклятье, больно, — пробормотала я, инстинктивно сгибаясь пополам.

Он фыркнул, отчего зашевелились волосы у меня на макушке.

— Я полагал, ты не щекотку просила.

Говоря это, Влад сделал новый выпад, на этот раз в бок. Я покачнулась назад, ярость все разгоралась.

— Ты не можешь мне даже секунду дать, чтобы оправиться между ударами? Удивительно, что ты до сих пор одинок, Цепеш!

— Уже злишься, да? — ответил он без малейшего намека на раскаяние. — Прекращай ныть, Смерть. Я видел тебя в сражении. Ты можешь выдержать намного худшее, чем это.

Да, в общем — то, в сражении царило «убей или будь убитым», потому адреналин подскакивал, действуя подобно морфию. С другой стороны, больно было жутко. Но он прав. Боль и досада из — за того, что я не могла позволить себе сопротивляться, злили меня. В прошлом, когда нужно было получить доступ к моим заимствованным силам, это было хорошим знаком.

— Если это лучшее, что ты можешь, полагаю, придется, — сказала я, дабы спровоцировать его. Чтобы заработать соответствующее настроение и хорошенько разозлиться, мне нужны были атаки погрубее. — Просто, чтоб ты знал — Кости бьет намного сильнее, чем ты.

Он заржал, а затем от нового удара я полетела к дереву, после чего резко упала на землю. Теперь болело все и спереди, и сзади. Я была определенно раздражена, и все же ничего похожего на активность Остатков не проявлялось. Либо это не работало, либо мне нужно намного сильнее рассвирепеть, причем быстро.

Я вскочила на ноги, наблюдая, как Влад приближается ко мне с гораздо большей медлительностью, чем он использовал бы, дерись мы по — настоящему.

— Этот последний был лучше, но все же кулаком ты ударяешь, как девчонка, — сказала я. — Давай, спусти уже себя с цепи. Только смотри не кинь меня на какой — нибудь надгробный камень. Это красивое кладбище. Разрушить его будет непочтением.

Влад высвободил что — то похожее на вздох.

— Ты сама напросилась.

Я поборола свое инстинктивное побуждение защититься, когда увидела, как взмыла вверх его рука. Я даже не позволила себе собраться. В голове вспорхнула мысль, что это даже чертовски хорошо, что Кости не видит нас прямо сейчас, иначе он был бы разъярен.

Все размышления испарились из моей головы в тот самый момент, когда в нее врезался кулак Влада. Звездочки взорвались в моем разуме, сопровождаемые вспышкой обжигающей боли и черноты. Когда я снова смогла видеть, я даже смутно удивилась, что первым, что встретил мой взор, не были медленно кружащие над моей головой маленькие синие пташки.

— Еще, — сказала я, задаваясь вопросом, могло ли меня вырвать. Судя по пульсации в голове, могло.

Следующий удар пришелся на челюсть. Зубы сомкнулись так сильно, что я даже удивилась, что не сжевала их. Кровь закапала из губы. Влад увидел это, пренебрежительно пожал плечами, отчего мне захотелось врезать ему, и поднял кулак для следующего удара.

Но он меня не достиг. Я почувствовала, будто лед потек по моим венам как раз в тот момент, когда вокруг меня возник щит из прозрачных тел, отклонивший удар Влада так, словно состоял из твердого алмаза вместо парообразного воздуха. Влад с мрачным триумфом смотрел, как щит Остатков превращается в стену. А затем они накинулись на него.

— Хорошо, работает, — сквозь сжатые зубы проговорил Влад, несмотря на то, что его тело было буквально усыпано ими. — Великолепное оружие. Больно… абсолютно везде.

Голоса эхом отражались вокруг меня: некоторые низкие, подобно рычанию, другие настолько высокие, что звучали так, будто гвоздем скребли по классной доске. Влад был прав: это совершенно очевидно работало. И теперь настала действительно тяжелая часть. Я подняла их, но должна была и отогнать. Было трудно сконцентрироваться, когда они бомбардировали мой разум таким огромным скоплением голосов, численность которых я даже и сосчитать бы не смогла. Если я надеялась суметь управлять ими, мне нужно было использовать те же методы, с помощью которых я научилась не давать людским мыслям полностью подавить меня. Сосредоточься на одном голосе. Настройся на него. Заставь все остальное исчезнуть, превратившись в фон.

— Влад, говори, — убеждала я его. Уж лучше оставаться сосредоточенной на его голосе, вместо того чтобы потеряться в мириадах замогильных шепотов. Я встала на ноги, только теперь понимая, что оказалась на земле от его последнего удара.