Передышка в Барбусе

Та исчезла в темноте, Хрюндя с обиженным визгом ринулась к двери. Манмурт бросился следом. Мрак прислушался, но всё, что уловил, это как во тьме в саду хрустит, хрюкает, шелестят старые листья и трещат ветки.

— Послушай, — сказал он, — ты мне напомни... что там за делы с Фригой?

Аспард поперхнулся, вино плеснуло на блюдо.

— Клевета, — сказал он горячо. — Истинная клевета!.. Ничего у нас не было, все брешут!

— Ага, — сказал Мрак. Подумал, сказал снова: — Ага... ну, ладно, брешут, так брешут... Похоже, её родители наметились её выдать замуж?

Аспард испуганно взглянул на тцара, снова поперхнулся.

— Не совсем так, — промолвил он осторожно. — Это она хочет пойти за конта Сигизеля, вот и насела на родителей. А у них вроде бы есть обязательства перед вами. Или даже перед вашим батюшкой. Вроде бы обещали выдать первую дочь за вас, чтобы укрепить дружбу... Потом, правда, дружба распалась, но обязательства...

— Понятно, — прервал Мрак. — А как сам конт Сигизель?

— Да просто конт, — пробормотал Аспард. — Он вообще-то младший сын правителя Вантита. Здесь был как купец... потом почему-то застрял. Говорят, потерял голову из-за Фриги. Не шибко умный, не шибко храбрый... Зато молодой и чистый лицом. Одевается нарядно, а что ещё женщине надобно?

Мрак сделал знак слуге, чтобы не зевал, наливал сразу же, едва увидит пустой кубок, отхлебнул, осушив сразу половину кубка, заметил:

— Тогда надо сказать родителям Фриги... Да ты и скажи! Больно мне надо вляпываться в такое... Скажи, что я рекомендую.

Уснул с сердитой мыслью, что чёртова Хрюндя так и не нашла в темноте косточку, всё ещё продирается между кустами, пищит, скулит, но слышно и жалобный голос Манмурта, этот не оставит её, иначе голова с плеч...

3. ТРЕТИЙ ДЕНЬ НА ТЦАРСТВЕ

Проснулся под утро, чувствуя приятную тёплую тяжесть. Он лежал на спине, перед глазами, заслоняя весь мир, расплылся толстый зелёный зад. Хрюндя мирно посапывала. Обычно она засыпала, повернувшись к нему мордой, и он не раз вздрагивал, когда поднимал веки, а прямо перед глазами страшная оскаленная пасть с выпученными глазами. Глаза у жаб не закрываются, они глядят через прозрачную плёнку, потому могут таращиться даже навстречу ветру. А сейчас Хрюндя, застав его спящим; легла мордой к ногам. Ежели враг нападёт, оба будут кусать каждый со своей стороны.

Манмурт явился весь исцарапанный, уже в другой одежде, серой с зелёными пятнами. С поклоном ухватил жабу поперек, она отбивалась и орала, но, когда оказалась за дверью, Мрак слышал, что она понеслась в сад впереди Манмурта.

Аспард пришёл с докладом, Мрак сразу вскинул руку.

— Погоди, погоди!.. Если что-то крайне срочное есть, то давай. Если нет, то вели подать коней. Съездим в одно место.

— Колесницу? — спросил Аспард. — Красную, золотую или с бриллиантами?

— Дурень, — сказал Мрак. — Я ж сказал, коней! Коней, а не колесницу. На колесницах пусть беременных баб возят.

Аспард на дурня не обиделся, а при упоминании верховых коней просиял.

— Будет сделано, Ваше Величество! Большой отряд брать?

— Зачем? — спросил Мрак. — Труднее их всех будет охранять. Возьми двух-трёх, хватит.

— Не мало?

— Тебя что, даже втроём не подсадят?

После завтрака выехали в сопровождении десятка отборных воинов. Пятерка сразу понеслась вперёд, все возможные опасности должны принять на себя они, доблестная стража, а ещё двое оттянулись назад, трое держались поблизости, готовые закрывать тцара от стрел, камней или брошенных ножей.

Кони неслись споро, дорога ровная, хорошая, местами даже мощёная. Аспард начал поглядывать на небо, солнце уже перешло на западную часть небосвода, но Мрак молча указал вперёд. Далеко впереди показалась высокая сторожевая башня. Крепкая, добротная, даже не башня, а маленькая крепость, выстроенная быстро, торопливо, но со знанием дела, в самом удобном месте.

Мрак перевёл коня на шаг, крепостицу осматривал хмуро, оценивающе. По словам поселян, артанцы сперва вытеснили их с того берега, потом, набирая силы, начали переходить реку, в жаркое время лета она сильно мелеет, по эту сторону горят посевы, людей хватают и уводят в рабство. А вот теперь набрались наглости, закрепились. А это значит, что будут совершать набеги все дальше и дальше в глубь земель Барбуссии.

— Аспард, — сказал он, — эту крепость взять будет непросто. Посмотри, как умело поставили! И не подобраться...