Труба Иерихона

В разделе городской хроники, опять же после фото местных дизайнеров и визажистов, отыскал заметку, что вчера на площади перед университетом один из сумасшедших облил себя бензином и поджег. Когда его попытался спасти наряд полиции, он отбивался, убегал, вырывался, а когда его наконец удалось повалить и затушить на нём огонь, было уже поздно: скончался по дороге в больницу.

Дальше шел комментарий специалиста по половым перверсиям, доктора наук Ахмат-бека Юсуп-низа. Доктор глубокомысленно разбирал различные случаи мазохизма, когда человек получает половое удовольствие от боли. И чем выше и изысканнее боль, тем интенсивнее и острее оргазм. В данном случае пострадавший был, по его глубокому убеждению, мазохистом и эксгибиционистом вместе, так как сжёг себя при стечении народа. Следовательно, для его полового возбуждения было очень важно, чтобы за его страданиями наблюдало как можно больше народу...

Дмитрий читал, скрипя зубами. В конце был намёк, что, возможно, вся группа, к которой принадлежал погибший, состоит из половых извращенцев. Они располагаются в старом здании университета. Местная быстро растущая группа из фэнов местного футбольного клуба уже заявила права на это помещение, так что скоро эти больные люди без всякого вмешательства властей будут рассеяны по квартирам. А там, находясь среди нормальных людей, не возбуждая себя речами и видом друг друга, они быстро обретут безмятежность, которой так отличаются от всех прочих люди свободного мира.

Портье взял ключ не глядя. Дмитрий всё старался уловить оценивающий взгляд, все портье смотрят как профессиональные контрразведчики, а треть из них в самом деле работает на контрразведку, а то и на разведки разных стран, но этот в самом деле больше интересовался, кто же кому даст мяч в пасе у своих ворот, чем всякими там приезжающими и уезжающими.

Сумасшедший город, мелькнуло в голове. Здесь никто ни с кем не воюет. Никто никого не ненавидит. Как они живут, эти существа? Как быстро они из людей превратились в... чёрт знает... нет, шайтан знает во что!

Воздух показался на удивление свежим, даже прохладным. Потом лишь сообразил, что это мощные, как ураганы, вентиляторы раздувают мельчайшую водяную пыль.

Он удалился от отеля на несколько сот метров, пересёк автомобильную стоянку и площадь. Мельчайшая пыльца все поблёскивала в воздухе, успевая испариться ещё до того, как коснётся кожи. Зато он шёл как по берегу Эгейского моря, с удовольствием вдыхал, оглядывался на красивых женщин, успевая заметить ещё очень многое, рассматривал в витринах образцы товаров, удивленно качал головой: богато, оказывается, теперь живут бедуины!

Центральная часть города вымощена широкими плитами. Все подогнаны так тщательно, что в щель не просунуть лезвие ножа. Это сделано ещё до прихода янки, как выстроены и все эти роскошные здания: бедуины на своей нефти разбогатели давно. Американцы лишь добавили неряшливую крикливость, что называют свободой выражения чувств, штатовскую безвкусицу да развесили огромные яркие рекламы.

Он шёл не спеша, типичный турист, что впервые вырвался в зарубежный вояж, но старается выглядеть солидным. Через каждые полсотни шагов из стен в мраморные чаши била широкая струя чистейшей ледяной воды, некоторые туристы задерживались, совали пальцы под струю, со смехом плескали друг в друга.

Он тоже два-три раза не утерпел, попробовал воду ладонью, всякий раз с неловкой улыбкой оглядывался, не видят ли его ребячества, отряхивал ладони и ускорял шаг.

Дальше дорога расширялась, снова площадь с огромным фонтаном, на той стороне стоянка автомобилей, а за ней вздымается массивное здание дворец какого-то богатенького араба, который янки выкупили и приспособили под отель высшего класса.

К отелю подъезжали роскошные авто, двухэтажные автобусы, из которых всякий раз высыпают одинаково пестрые и крикливые туристы. Дмитрий шёл было через площадь, но при одной только мысли, что соприкоснётся с этим, с туристами, по коже пробежала дрожь, буд-то облили нечистотами, поспешно свернул, намереваясь обойти по широкой дуге...

Сердце предостерегающе стукнуло. Сделало паузу, вдруг застучало часто, заторопилось. Он ещё не понял, что произошло, но горячая кровь пошла по всему телу. Глаза шарили по головам пассажиров, те пёстрыми струйками разливались к стоянкам такси, к экскурсионным автобусам, даже к навесу, где постукивала по асфальту разукрашенная кобылка, впряженная в двухместную коляску.