Алмазная колесница

– Ах, какой молодец!

– Некоторые говорили, как вы. Но другие возмущались и ругали доктора за то, что это была unfair play.^[9] Один молокосос, лейтенант французской морской пехоты, напился пьяный и стал при всех издеваться над доктором за трусость. Сэнсэй тяжело вздохнул и сказал: «Вы очень молодой и еще не понимаете, что такое ответственность. Но если вы считаете меня трусом, я согласен с вами стреляться на тех же условиях» – и при этом так внимательно посмотрел морокососу в середину лба, что тот сразу стал совсем трезвый и извинился. Вот какой человек доктор Твигс! – с восхищением закончил Сирота. – Искренний человек!

– Как Пушкин и фельдмаршал Сайго? – невольно улыбнулся Эраст Петрович.

Письмоводитель торжественно кивнул.

Да, признаться, и Фандорин взглянул на вышедшего из спальни доктора иными глазами. Отметил в его внешности некоторые черты, не бросающиеся в глаза при поверхностном взгляде: твердую линию подбородка, неколебимую массивность лба. Очень интересный экземпляр.

– Зашит, заштопан, в наилучшем виде, – объявил доктор. – С вас, мистер Фандорин, гинея и два шиллинга. И еще шесть пенсов за место в морге. Лед в Йокогаме дорог.

Когда Сирота отправился за тележкой для перевозки тела, Твигс взял Эраста Петровича двумя пальцами за пуговицу и с загадочным видом произнес:

– Я тут думал об отпечатке пальца и красном пятнышке… Скажите, господин вице-консул, случалось ли вам слышать об искусстве дим-мак?

– П-простите?

– Не случалось, – констатировал доктор. – И это неудивительно. О дим-мак мало что известно. Возможно, это вообще выдумки…

– Да что это такое – «дим-мак»?

– Китайское искусство Отсроченного Убийства.

Эраст Петрович вздрогнул и посмотрел на Твигса в упор – не шутит ли.

– Как это?

– Подробности мне неизвестны, но я читал, что есть люди, умеющие убивать и врачевать одним прикосновением. Вроде бы они умеют концентрировать некую энергию, собирать ее в пучок и воздействовать этим пучком на определенные точки тела. Про иглоукалывание-то вы слышали?

– Да, слышал.

– Судя по всему, дим-мак оперирует теми же анатомическими знаниями, но использует не иглу, а обычное прикосновение. Я читал, что владеющий этим таинственным искусством способен вызвать острый приступ боли, или, наоборот, сделать человека совершенно нечувствительным к боли, или временно парализовать его, или усыпить, или убить… Причем не обязательно в момент прикосновения, а с отсрочкой.

– Я вас не понимаю! – воскликнул Фандорин, слушавший доктора с все возрастающим недоумением.

– Я сам не понимаю. Это похоже на сказку… Но мне вспомнилась прочитанная история: как мастер дим-мак нанес сам себе удар в некую точку и упал замертво. Не дышал, сердце не билось. Враги бросили его на съедение псам, а он через некоторое время очнулся живой и здоровый. Читал я и другую историю – про то, как одного китайского правителя поцеловал в ногу нищий. Через некоторое время на месте поцелуя появилось розовое пятно, а еще через несколько часов царь вдруг упал мертвым… Черт! – смутился доктор. – Я уподобляюсь болванам-журналистам, которые выдумывают про Восток всякие небылицы. Просто, пока я зашивал нашего приятеля, все думал про след на шее, вот и вспомнил…

Трудно было представить, чтобы такой солидный и положительный человек, как доктор Твигс, вздумал дурачить собеседника, но и поверить в Отсроченное Убийство убежденному рационалисту, каковым считал себя Эраст Петрович, было трудно.

– М-да, – вымолвил в конце концов титулярный советник. – На Востоке, конечно, много всяких явлений, не изученных европейской наукой…

На этом вежливом замечании мистический разговор и закончился.

* * *

С Твигсом распрощались на улице. Доктор сел на рикшу, приподнял шляпу и укатил. Двое туземцев укладывали на тележку тело бедного капитана, завернутое в простыню.

Эраст Петрович, Сирота и всхлипывающая Софья Диогеновна отправились в консульство пешком, потому что «ездить на живом человеке» Фандорин снова отказался, а письмоводитель и барышня тоже не пожелали барствовать, раз уж титулярный советник шествует на своих двоих.

У первого же фонаря вице-консула ждал сюрприз. Из темноты возник круглолицый якудза, про которого Эраст Петрович уже и думать забыл. Прижал руки к бокам, застыл в низком поклоне. Потом выпрямился и уставился на своего благодетеля суровым, немигающим взглядом.

---

9 Нечестная игра (англ.)