Огромный черный корабль

– Наблюдаю мощную помеху, азимут неизвестен, частотный диапазон уточняется, – доложил Пракс.

Ему никто не ответил, все молчали, невольно втянув головы в плечи, только Мероид в углу задавливал и задавливал, крутя маленькую рукоятку, предательский визжащий динамик, но он тоже был бледен, как и все.

Гул оборвался. В звенящей тишине, среди сполохов индикаторов, Лумис ошарашено озирался вокруг, с надеждой обводя взглядом этих людей, только секунду назад, представлявших из себя всесильных богов, все было зря: их лица выдавали, царящий в глубине, всасывающий водоворот неполноценности. Значит все, понял он, еще до того, как в кабину ворвался ошарашенный, растерянный Ратцон: случилось непоправимое.

– Там, на юго-западе, – кричал лейтенант, задыхаясь, – там что-то происходит.

– Остаетесь за меня, капитан, – сказал Мероид стеклянным голосом. Явно не закончив фразы он сорвался и, оттолкнув застрявшего в дверях лейтенанта, стащив с него защитные противоослепляющие очки, вылетел вон.

Лумис, вскочил, такой неизмеримо большой для этого маленького пространства, и, расталкивая подвижные сиденья, людей, все бывшее на пути, бросился за ним. Клубком энергии, он скатился по лестнице вниз, а потом снова вверх, к выходу: туда, где менее семи часов назад была полутонная дверь. «Черные орлы» взорвали ее при штурме, очень облегчив впоследствии захват кабин командой Лумиса и теперь ничто не преграждало путь наверх. А там он снова бежал, вложив в бросок всю силу, настигая майора. Тот взбирался вверх, на земляную защитную насыпь, и там, на вершине, они оказались одновременно. Замерев, остановив дыхание, один сквозь прищуренные веки, другой сквозь защитные стекла, они смотрели...

Там, внизу, в долине, сминая привычную масштабную шкалу в голове, росло, съедая пространство, тормозя время, сжирая материю, черное клубящееся чудовище, росло во всех измерениях, зная свою безнаказанность, катилось, не зная преграды. Но преграда возникла: с двух сторон от него уже родились, может на мгновение запоздав, два монстра, одной с ним природы, дети одного бога. И теперь, уже три чудища, меряясь силой, растекались вширь. С огромного расстояния, эти, состоящие из дыма, пыли, частиц измельченного города и вкраплений человеческой плоти гигантские цунами смотрелись нечетко: воздух, уже втянутый в головокружительное движение вверх, начал вибрировать, меняя плотность и искажая перспективу. В вечном споре «что первично»: разум породивший чудовищ, теперь терпел поражение, материя, в одном из своих новых обличий, брала реванш. А парализованный увиденным мозг смотрел, и внутри него гасли надежды и стирались желания.

Кто-то дернул Лумиса за плечо. Выплывая из кошмара, он увидел Мероида, снявшего очки и плачущего, но это было так мизерно, по сравнению с глобальным кошмаром там. Искусственные черные облака, уже рванулись в высоту и хотя начало их было ниже предгорий, где стояли наблюдатели, вершины их, клубясь и извиваясь, прущие вверх, можно было наблюдать только задрав голову, а они все росли и росли. Но Мероид, спотыкаясь, так медленно, в этой новой временной шкале, бежал к подземным кабинам, бежал спасать технику и людей. Это прошлое, – подумал Лумис, сглатывая комок и, запрокинув голову, наблюдая продолжение процесса, там, в стратосфере. (Там, начиналась экспансия этого живого дыма вширь). – Все это уже прошлое, то, что не поддается изменению. Он отвернулся от гипнотизирующего зрелища и бросился бегом, как мог быстро, к валу внешней защиты, желая сберечь своих людей, гнать их в убежище, пока не докатилась, летящая, несущаяся сюда, спрессованная воздушная лавина: рация все еще не действовала.

Часть третья

ПЛАВНОЕ НАЖАТИЕ КУРКА.

Вам когда-нибудь приходилось с расстояния в двести миль видеть грибовидное облако, что образуется от взрыва атомной бомбы? Это ничто, пустяк. Для лежащей вокруг дикой пустыни – это все равно что булавочный укол.

Рэй Брэдбери «451 по Фаренгейту».

1. Забытый звездный компонент

Небесным высям было, скорее всего, наплевать на вершащиеся внизу катаклизмы. Красавица Фиоль произвела успешную дозаправку в полете, отщипнув от щедрот гиганта Эрр небольшую толику, достаточную для питания ее центрального водородного двигателя, по крайней мере с десяток миллионов лет. Думаете у нее на исходе было собственное горючее, и стрелки емкости баков дрожали на нуле? Ничуть не бывало, это было сделано так, про запас, мало ли, когда еще придется урвать. Так что на самочувствие центральной звезды подпитка повлияла несерьезно, лишь в очень дальней перспективе. Зато ее прожорливый характер, стронул с места устоявшиеся тиканья астрономических маятников. Даже планеты оказывают влияние на траектории друг друга, а здесь перекачалась масса много большая.