Каждый любит как умеет

– Купил, пошли!

– Кто там был? – Андрей придержал его за рукав пижамы.

Петю было сложно понять. Видно, он и до сотрясения не особо владел языком, а теперь ситуация вконец ухудшилась. Но Андрей все же понял – за углом стояла бежевая машина, а в машине сидела девица – с длинными волосами.

– Какая она из себя? – Теперь Андрей и подавно не собирался туда идти. Бежевая машина, бежевая – но не фиолетовая. И вряд ли «Мазератти». И там явно была не Лена.

– Да какая она… Такая… – Петя выдал длинную фразу и удалился.

Андрей понял одно. У девицы в машине были черные волосы. Из двери потоком выходили посетители, приходившие навестить своих больных. Парня иногда толкали, и он отошел в сторонку. Он все время ждал, что снова появится неудачливый визитер или девица решится покинуть свою машину. Он не увидел никого. Наконец во дворе стало почти пусто. Мимо Андрея прошмыгнула старенькая санитарка с охапкой грязного белья.

– Что стоишь, спать иди! – неприветливо бросила она и исчезла в хозблоке.

. И Андрей пошел спать.

ГЛАВА 14

Он пробыл в больнице еще два дня. В пятницу его неожиданно выписали. Он подозревал, что тут сыграл роль отец – тот постоянно заглядывал в ординаторскую и рассуждал с врачами, что сыну будет лучше дома. И вот, когда кончался очередной час посещений, в палату заглянула медсестра:

– Руденко? Андрей? Бегите, скорее, вещи получать, а то гардероб закроют! Быстренько, быстренько!

Андрею выдали листок с историей болезни и медицинскими предписаниями. Среди каракуль он разобрал только «постельный режим». Отец понесся куда-то в подвал, за вещами сына. Парень переоделся в закутке коридора, сдал ненавистную серую пижаму и вышел на вольный воздух. Отец заботливо поддерживал его под руку, как конченного инвалида.

– Тебе все звонят и звонят, – многозначительно сообщил отец, когда они двинулись к метро.

Андрей вяло поинтересовался, кто именно звонит. Ему очень хотелось спать и еще больше – есть. После больничных супов на морковке и овсяной каши он совсем ослаб.

– Да вот Наташа хотя бы звонит, – отец сделал паузу, ожидая ответа, но Андрей ничего не сказал.

Он, конечно, помнил, кто такая Наташа. К этому моменту он помнил вообще все. В том числе и парня, который приходил к нему в палату. Его внешность, ничем не примечательная, тем не менее запомнилась очень четко. Андрей был уверен – узнает его даже издалека. «Он явно выманивал меня, чтобы усадить в машину, – Андрей шел медленно и не слушал отца. – В машине была девица. Та самая, что в том шикарном кафе? Или другая? Та ведь была блондинка». И вдруг он остановился. Передним возникло лицо девушки – смуглые щеки, огромные темные очки, улыбка на сухих ярких губах… И черные, довольно заметные «усики» над верхней губой. А девушка была просто ослепительной блондинкой. «Да, мне еще что-то показалось странным, – Андрей крепко взял отца под руку. – Значит, на ней был парик? Весело. Мне ее не узнать, если так. А в больницу приезжала она, собственной персоной. Это же она приставала ко мне, чтобы я отдал архив и пейджер. И этот недоумок работает с ней на пару. Может, он меня и избил. Но, черт возьми, что они теперь-то ко мне вяжутся?! Получили все, что хотели, и к тому же даром… Дали мне по башке, ограбили… Чего им теперь от меня надо?»

– Сынка, ты не слушаешь? – забеспокоился отец. – Может, машину взять, я говорю?

Андрею было все равно. Они поймали машину и быстро добрались до дома. Парня поразила чистота – он давно не видел ничего подобного. Отец горделиво заявил, что это он сам убирался, а обед приготовила соседка. Оказывается, весь подъезд ужасался тому, что случилось с Андреем – его тут помнили с раннего детства и уважали за то, что парень честно зарабатывает себе на хлеб. Андрей не стал говорить отцу, что теперь придется искать другой источник заработка. Он поел и улегся в своей комнате. Глаза слипались, голова неприятно гудела, но боли не было. Отец передвигался по квартире на цыпочках. Потом виновато просунулся в комнату и сказал, что ненадолго уйдет. Андрей дождался, когда за ним закроется дверь, и с трудом встал. Ему не терпелось проверить тайник, но сделать это при отце было невозможно.

На батарее висела тряпка, которой Андрей обычно вытирал пыль. Надо признать, что это случалось довольно редко. И теперь тряпка была совершенно суха – видно, отец воспользовался чем-то другим, когда делал уборку. Андрей снял тряпку, засунул руку за радиатор и с трудом нашарил плоский пакетик. У него заколотилось сердце. Он вынул сверточек и развернул его. Деньги были целы. Три тысячи двести долларов. Для кого-то – мелочь. Для него – состояние. Он аккуратно упаковал три тысячи обратно и вернул пакетик на место. Двести долларов сунул в ящик стола. Теперь ящик опустел, а раньше в нем лежал архив.