Каждый любит как умеет

– Черные, – подтвердила она. И по просьба Андрея описала ту девушку. Смуглая, очень смуглая. Прекрасная фигура. Средний рост. Черные глаза. А вид – лет двадцать, максимум двадцать два.

Ее звали Таня? – Андрей потер висок. Голова болела глухо, и он знал – скоро боль обострится. – Чем вы занимались потом?

– Сексом, – просто ответила Светка. – Все трое. Но она, честно говоря, безбожно халтурила. И вообще, была очень холодна.

– Она проститутка?

– С виду – ни то ни се.

– Как и ты, – бросил Андрей. – Когда все это было – помнишь?

– Число не помню. В конце мая. Мы приехали к нему на дом и развлекались пару часов, но дело никак не клеилось. Потом Таня сказала, что меня надо выставить за дверь, И он выставил, я вернулась на стоянку. Вот и все. И больше я его не видела.

– За вами следили, как видишь. – Андрей вобрал снимки и сунул их в карман. – Ты не заметила слежки?

– Куда мне… – Девушка проводила его руку тоскливым взглядом. – Вы их забираете…

– Я никому их не покажу, даю слово. А как ты узнала, что она брюнетка?

– С нее свалился парик, – хихикнула Светка. – Она так разозлилась и давай его обратно напяливать, а Николай смотрел-, как баран на новые ворота. А девчонка вообще-то забавная. Когда я спросила, что это за буква «М», она сказала – «в честь Макдоналдса».

– Что ты несешь? – Андрей изумленно обернулся, уже стоя у двери. – Какой Макдоналдс?

Светка задрала и без того короткую юбку, ткнул;: пальцем в верхнюю часть левого бедра, у самых труси ков:

– Здесь у нее маленькая черная буква «М». Татуировка.

ГЛАВА 17

В тот день сберкасса закрывалась в семнадцать тридцать. Уже с пяти часов Андрей сидел во дворе, куда выходил служебный вход. Оттуда всегда появлялась Наташа. Сегодня она была на работе – Андрей заглянул в операционный зал и убедился, что девушка сидит на своем месте – за стеклом, на котором крупно написано «Коммунальные платежи». Она его не заметила – к ней стояла длинная очередь жаждущих заплатить за квартиру и свет. Андрей решил дождаться ее во дворе, как делал и раньше. И она вышла.

Стук массивных каблуков, устало опущенный подбородок, коричневый локоть, на котором болтается белая сумка… Парень встал и окликнул ее:

– Наташ! Подожди!

Девушка замерла, обернувшись на его зов. Серые глаза сузились и выцвели. Она вздрогнула, явно заколебавшись – уйти или остаться? Но Андрей уже стоял рядом.

– Как ты? – неловко спросил он.

– Прекрасно, – отчеканила Наташа. – Пропусти. Как будто он ее держал! Это ее что-то удерживало на

месте, не давая улизнуть. Парень почувствовал крепкий сладкий запах – те самые духи, которые он ей подарил… Значит, она все же пользуется ими. Да и как иначе? «С худой овцы хоть шерсти клок, – .подумал он, глядя на ее презрительную усмешку. – Так она рассуждает».

– Что это с тобой? – лицемерно удивилась она. – Соскучился? Что ты тут забыл?

– Я думал, стоит тебе сообщить, что я вышел из больницы, – заметил он.

– А ты туда попадал? – Наташа нервно порылась в сумке и вынула темные очки. Надев их, она сразу стала держаться уверенней.

– Ты ведь звонила отцу, спрашивала обо мне.

– Я?! – она фальшиво рассмеялась. – Шутишь?! Чтобы я стала тебе звонить?!

– Ну, тогда кто-то звонил и представлялся твоим именем, – бросил Андрей. И он даже догадывался, кто это делал. Ведь эти подонки как-то узнали, в какой больнице он лежит.

– Ладно, хватит! – Она сделала шаг, но он ухватил ее за локоть:

– Постой. Ты так сильно на меня обиделась?

– Сильно? Не то слово. Ты просто… – она задохнулась, подбирая выражение, и замолчала.

– Ладно, Наташ, я тогда был не в себе, ты уж меня прости. – Увидев, что она отвернулась, Андрей торопливо продолжал: – Извиниться-то можно? Куда ты торопишься? Давай посидим где-нибудь. Ты ведь голодная.

– Если ты решил, что можно вот так просто извиниться… – начала она, но Андрей ее перебил:

– Помнишь, тут рядом с вами был какой-то погребок? Мы туда никогда не ходили. Так, может, сейчас сходим?

– Какой же ты наглый, – с чувством произнесла она. – Ты считаешь, что меня можно так просто купить?

– Я не собираюсь тебя покупать. Уж если все кончено, то кончено. Но проститься-то можно по-человечески? Я тебя приглашаю.

Она колебалась минуты две, и все это время Андрей не отпускал ее руки. Наташа кусала губы, вздыхала, глядя в сторону. Ее глаз за темными стеклами Андрей почти не различал. Но был уверен, что девушка в смятении. Наконец она резко рванула руку, высвободилась и неторопливо двинулась в сторону погребка. Андрей понял это, потому что метро было совсем в другой стороне. Он пошел с нею рядом.