Каникулы в коме

Временами Марк смотрит на свою жизнь со стороны – как люди, пережившие клиническую смерть. В эти мгновения Марк беспощаден: он ненавидит этого мудозвона, он ничего ему не прощает. И все-таки, скрежеща зубами от злости, всегда возвращается в свою телесную оболочку. Его стыд, его беспомощность, его капитуляция перед действительностью как раз и объясняются тем фактом, что он не хочет себя простить. Что тут поделаешь? Ты не изменишь мир. Так что тебе только и остается, что рассматривать свои ботинки и пытаться склеить дамочку-атташе. По этому поводу ему вспоминается знаменитая история про мисочку с водой, в которой полощут пальцы. История случилась не то с генералом де Голлем, не то с королевой Викторией. Один африканский царек, которого с помпой принимали во дворце, выпил воду из своей мисочки в конце банкета. Глава государства, принимавший царька, в ответ дипломатично поднес свою к губам и осушил ее до дна, и глазом не моргнув. Всем присутствующим не оставалось ничего другого, как последовать его примеру.

По мнению Марка, этот анекдот – притча о нашей эпохе. Мы ведем себя абсурдно, гротескно и смехотворно, но, поскольку все вокруг ведут себя точно так же, это поведение постепенно начинает казаться нам нормальным. Ты должен посещать школу, вместо того чтобы заниматься спортом, ходить в университет, путешествовать по свету, пытаться устроиться на службу, делать то, что тебе хочется… Поскольку все поступают так, на первый взгляд все идет как надо. Наша материалистическая эпоха стремится к тому, чтобы приложиться ко всем мисочкам для полоскания пальцев без исключения.

– Моя следующая книга будет называться «Мисочки для полоскания пальцев», – говорит Марк типичной пресс-атташе 90-х. – Это будет сборник эссе о постлиповецкианском обществе.

Они возвращаются в бар. Барышня улыбается, демонстрируя прекрасные белые зубы, но Марк быстро встает, бормочет какие-то извинения и исчезает. Дело в том, что у мадемуазель между резцами застрял листик латука, и эта маленькая деталь портит впечатление от ее улыбки раз и навсегда.

0.00

Что можно предложить поколению Которое росло, узнавая, что дождь отравлен,

А секс – смертельно опасен?

Guns n' Roses

Полночь, девушки вокруг полуодеты, Марк – жалок. Дебош в разгаре. Звездный хаос Вселенной оборачивается морем разноцветных конфетти. Кислотное сиртаки звучит вот уже более получаса.

Марк безостановочно курсирует между баром и танцполом, поглощая стакан за стаканом «Лоботомию», которая постепенно подтачивает его силы. Он телепатически общается с инфразвуковой басовой партией, настойчивой, как отбойный молоток. Жосс умеет гипнотизировать прожигателей жизни. Сегодня он решил сотворить свой шедевр – без страховки и в прямом эфире. Он одновременно работает на шести проигрывателях, смешивая «Грека Зорбу», технотранс, тремоло виолончелей, андские флейты, стрекот пишущих машинок, беседы Дюра с Годаром. Завтра от всего этого останется одно лишь воспоминание. Чтобы сгустить атмосферу, Фаб раздает гостям свистки. Танец спорадически вспыхивает и стихает: это движение по петле, философия исступленности, теория сложности. Танец – это вечное возвращение, скачка цифровых лошадок на сошедшей с рельсов карусели. Люди становятся в круг, берутся за руки, крутятся на одном месте. Единственный факт бесспорен: у девушек множество грудей.

Марк закрывает глаза, чтобы не видеть их, и тут же светящиеся круги начинают свою вертлявую пляску у него под веками. Боже мой, ведь все эти девицы под одеждой – голые! Восхитительные пупки, очаровательные жилки, задорные носики, хрупкие шейки… Вся его жизнь заполнена существованием юных flappers, затянутых в маленькие черные платьица, возможность встречи с этими тающими на глазах созданиями удерживает его от прыжка в пустоту. Как правило, их имена оканчиваются на букву «а». Их бесконечные ресницы изогнуты, на манер трамплина для прыжков. Если спросить, сколько им лет, они отвечают – как ни в чем не бывало – «двадцать». Должно быть, они считают, что самое сексуальное в них – это возраст. Они никогда не слышали о существовании Марка Марронье. Ему придется врать, держать их за ручку, интересоваться, как идут дела в Школе международных отношений, обслуживать по полной программе. Эти девочки слишком быстро выросли и понятия не имеют о всяких там «петушиных» словечках. Их легко заманить в западню. Когда им цитируют Поля Леото, они рассеянно грызут большой палец. Сущие мелочи приводят их в восторг. Да, конечно, Марк знаком с Габриэлем Метцнеффом и Жераром Депардье. Да, он бывал у Дешаванна и Кристин Браво. Ради подобной добычи он готов скрутить голову всем своим принципам, забудет об игре в «Name-Forgetting».