Подойдя к витрине, я растерялась. Салфеток этих было вариантов двадцать. Сначала я попыталась разобраться сама, но не сумела, и еще смущал разброс цен. Пришлось возвращаться назад и просить помощи у фармацевта.
– Скажите, пожалуйста, отчего вон те, красненькие, стоят восемь рублей упаковка, а зелененькие сто двадцать?
Девушка поправила на волосах голубенький колпачок и довольно вежливо ответила:
– Первые отечественные, производит ООО «Наш малыш», вторые югославские.
– Чем они отличаются?
Провизорша усмехнулась.
– Небось недавно родили? Сколько младенцу?
– Месяца еще нет.
– Знаете, где этот «Наш малыш» делают?
– Нет.
– А вы прочтите на обертке.
И она сунула мне в руки пачку, упакованную в хрустящую бумагу, украшенную изображением лысого, глазастого, ушастого младенца, сильно смахивающего на детеныша летучей мыши.
– Ленинградская область, город Конаков, – озвучила я.
– Не знаю, как вы, – фыркнула девица, – но мне бы и в голову не пришло купить для своего ребеночка то, что произведено бог весть в каком сарае. Если у вас материальное положение плохое, лучше приобретите масло подсолнечное, простерилизуйте и мажьте.
– Но рядом с югославскими лежат еще другие, за двести пятьдесят, – не сдавалась я.
– Так эти «Джонсон и Джонсон» делает, фирма, мировая известность, рекламу по телику видели?
– Там имеются и по четыреста целковых.
Девушка закатила глаза.
– О, эти совсем суперские! Американские! «Доктор Фрост». Пропитаны маслом жожоба, абсолютно не аллергенны, ароматизированы, не оставляют пятен на одежде, потрясающая, великолепная, отличная штука, но… дорого!
Словно буриданов осел, я уставилась на пачки. Так, эти дешевые, но плохие, те шикарные, зато стоят непомерные деньги. Себе, естественно, я взяла бы за восемь целковых, но Никитке? Почему ребенок должен страдать из-за моей жадности! Вон, четырехсотрублевые какие хорошие, аллергии не будет, фирма, американские… Раздавив каблуком жабу, я решительно произнесла:
– Дайте «Доктор Фрост».
– Отлично, – одобрила провизорша, – изумительное средство. Запах потрясающий, кстати, профилактика от морщин.
Я сдержала смешок. Про морщины – это из другой оперы. Салфетки-то предназначены для «мадам Сижу». Насколько понимаю, «гусиные лапки» на этом месте не образуются даже у пожилых людей.
Получив покупку, я опять приблизилась к витрине. Может, взять еще и присыпку? Она тоже представлена в нескольких вариантах. Не успела я повернуться к продавщице, как в аптеку влетел парень лет шестнадцати и потребовал:
– Дайте тамокарген.[3]
– Рецепт.
– Нету, продай так!
Девушка сердито ответила:
– Ни за что. Врач выпишет, тогда за милую душу.
– Послушай, – взмолился юноша, – была бумажка, теща дала, а я потерял. Теперь хоть домой не возвращайся, убьет, когда сообразит, что ей из-за моей неаккуратности вновь в поликлинику топать и в очереди стоять. Ну продай, чего тебе, жалко?
– Права не имею, – сопротивлялась провизор, – может, ты свою тещу убить решил!
– Это как? – оторопел юноша.
– Как, как! Просто! Насыплешь ей тамокаргена в чай от души и угостишь, мигом от инсульта помрет.
– Почему от инсульта? – совсем обалдел паренек.
– Это сильный тромбообразующий препарат, – пожала плечами девица, – а мне потом по шапке надают. Неси рецепт.
– Так если следовать твоей логике, – закричал парень, – я могу бумажонку принести, а потом бабу все равно отравить! Лекарство-то получу!
– Неси рецепт, – насмерть стояла провизорша, – и делай со своей родней что хочешь. Меня тогда никто к ответу не притянет.
– Тьфу, дура, – сказал парень и убежал.
Я забыла про присыпку и подошла к прилавку.
– Скажите, а насчет этого тамокаргена правда?
– Вам зачем? – буркнула девушка.
– Понимаете, я работаю в журнале, вот, смотрите.
Словно кролик, загипнотизированный удавом, провизорша уставилась на бордовое удостоверение, на обложке которого золотом горело: «Пресса».
– Ну и чего? – попятилась фармацевт.
– Правда ли, что прием большой дозы тамокаргена может вызвать инсульт?
– Вам зачем? – повторила фармацевт.
– Рассказ пишу, детективный, для сюжета требуется.
– Нет, еще влетит мне, – протянула девушка.
Тут в аптеку вошли сразу три человека, и мне пришлось уйти несолоно хлебавши.
ГЛАВА 17
Сунув Тамаре салфетки, я побежала к Ане Корсаковой.