Образ врага

Потом легко, как пустой мешок, поднял кубинца за ворот футболки, заломил ему руки за спину и повернул лицом к Алисе.

– Врежь ему как следует.

Алиса замерла, глядя на негра. Он чуть закатил глаза, тяжело, хрипло дышал оскаленным кровавым ртом.

– Ну, давай! – Белобрысый держал его и со спокойной улыбкой глядел на Алису.

– Отпусти его, – тихо сказала она.

– Слушай, а может, его утопить? – задумчиво спросил белобрысый. Вообще-то таких надо топить не в чистом море, а в сортире.

Кубинец извивался, пытаясь вырваться. Он был выше белобрысого почти на голову, но у того оказалась железная хватка.

– Ты точно не хочешь ему врезать? Подумай, – сказал белобрысый, продолжая улыбаться.

– Нет, – крикнула Алиса, – отпусти его. Ее колотил сильный озноб, несмотря на жару.

– Ты понял, черное дерьмо, кто ты есть? Ты осознал, что с тобой будет, если вякнешь? Попытка изнасилования. Вылетишь из лагеря, из института. Немецкий акцент придавал его низкому спокойному голосу что-то механическое. Ты, черножопый, споткнулся и упал о горы. Ты летел по камням и разбил свою сраную рожу. Все, пошел вон.

Белобрысый пнул его коленом. Кубинец упал, потом вскочил на ноги, не оглядываясь, побежал по камням. Алиса посмотрела ему вслед. Он карабкался вверх, к лагерю, по узкой крутой тропинке. Он все время спотыкался и почти полз на четвереньках, пока не исчез в буйных зарослях горного кустарника.

Белобрысый не спеша подошел к кромке воды, присел на корточки, ополоснул руки в море. Потом поднялся, подошел к Алисе и, обтерев ладонь о светлые шорты, протянул ей руку с разбитыми костяшками пальцев.

– Меня зовут Карл Майнхофф.

Глава 18

Эйлат, январь 1998 года

«Я веду себя как идиот, – думал Деннис Шервуд, лежа в темноте в своем номере и глядя в потолок, – я все жду, что она бросится мне на шею и расскажет, кто она такая и что ее связывает с Майнхоффом. Конечно, она никакой не агент. Мне было бы легче с ней работать, если бы я ее подозревал. А так получается нечестная и, в общем, паскудная игра. Ребенок ко мне уже успел привязаться. Хорошо, что осталась всего неделя…»

Деннис с хрустом потянулся, сел на кровати, в темноте нащупал бутылку минеральной воды, сделал несколько глотков прямо из горлышка. Надо было поспать хотя бы четыре часа. Завтра тяжелый день.

Они, конечно, отправятся в Иерусалим. Для этого не надо напрашиваться, уговаривать Алису. Достаточно тихо постучать в окно, которое прямо над кроватью Максима. Мальчик просыпается рано. Он сразу загорится этой идеей, и Алиса не захочет его огорчать. День предстоит тяжелый потому, что пройдет в постоянном, ежеминутном напряжении.

Деннис не любил чувствовать себя виноватым. Конечно, ради того, чтобы выйти на реальный след Карла Майнхоффа, ухватить ниточку, которую никто пока, кроме него, Денниса, не ухватил, можно разыграть не просто влюбленность, а даже роковую страсть. Но дело в том, что именно сегодня капитан ЦРУ Деннис Шервуд с удивлением обнаружил, что испытывает к Алисе не только профессиональный интерес.

Деннис работал в разведке двенадцать лет. Он не видел в своей работе никакой романтики. Образ непобедимого, неотразимого Джеймса Бонда, покорителя дамских сердец, был для него такой же фантастикой, как чудище из фильма «Чужой».

Прыгать из самолета без парашюта прямо на голову кремлевскому генералу, укладывать из одного пистолета дюжину вооруженных до зубов злодеев, влезать в атомную подводную лодку через запаянный иллюминатор, при этом сохраняя девственную аккуратность прически и сверкающую чистоту белых штанов, Деннису не приходилось.

Беготня, стрельба, погони случались крайне редко и никакого восторга не вызывали. Была рутина наружного наблюдения, нудные долгие разговоры без всякого остроумного блеска, были многочасовые кружения по чужим городам с бесконечными проверками на предмет «хвоста». Все это требовало в первую очередь терпения, потом – логики, наблюдательности, отличной памяти, реальных знаний, интуиции, умения быстро справляться со стрессами и не пить, когда очень хочется напиться.

«А все-таки я вел себя как идиот. Вернее, как свинья. Вся штука в том, что она мне действительно нравится, эта Алиса. Я попытался ее поцеловать именно поэтому. Было бы лучше обойтись простыми добрососедскими отношениями, общаться с ребенком и не лезть к ней с нежностями. Я чуть не испортил всю игру своим напором. Теперь она замкнется еще больше. Если раньше была хоть маленькая надежда вытянуть из нее, почему она так боится Карла Майнхоффа и откуда она его знает, то теперь остается только ломать голову».