Воин

— Кто из вас в первом десятке? — спросил я их.

К моему удивлению, это оказался Крот с компанией, поэтому я только отыскал пятерых новичков, которые, однако, пришли в армию гораздо раньше меня, и сообщил им радостную новость:

— Теперь я ваш новый десятник, а сейчас будем тренироваться!

Погоняв их часик на полосе, потом показав новые приёмы и заставив их отрабатывать друг на друге, я закончил тренировкой на деревянных мечах и успел до команды «Ужин!» выжать из них все соки. Сегодня ребята работали без огонька, упражнения проделывали с неохотой, пару раз мне приходилось самому становиться напротив бойцов. Вот тогда их удары были сильными, злыми, хотя и безрезультатными. Мне всё сразу стало понятно, парни просто злятся на то, что я перепрыгнул через их голову в высшую лигу. Такое отношение мне не нужно, я планировал ещё десяток дней здесь побыть, прежде чем расторгнуть контракт, выплатив компенсацию. На это у меня теперь денег хватит.

Взяв свой ужин, я получил вдобавок к обычному гарниру солёный огурец, ничем другим офицерская и солдатская порции сегодня не различались, варёная рыба присутствовала и там, и там. С подносом я отправился к столу нашего отряда и сел на своё законное место, встретив недоуменный взгляд соседа:

— А почему ты не с офицерами? — спросил Крот, оглядывая меня, будто выливая ведро помоев.

— А мне тут намного приятнее, — сообщил я, пробуя ароматный суп.

— Но ведь так не принято, — сообщил мне Крот, уставившись в тарелку.

— А мне плевать, как тут принято! Я в офицеры не набивался, — сказал я, откусывая от своей хлебной краюхи здоровенный кусок и отдавая должное супу.

Крот помолчал и поковырял ложкой свою порцию каши.

— А ты…

— Крот, — не выдержал я. — Для меня цвет формы ничего не значит, а для тебя?

После этого постепенно мы вернулись к нашему обычному стилю общения, и возникшее было напряжение ушло насовсем. Парни больше не злились на меня, ведь я объяснил им, что это было приказом начальника, который я просто не смог оспорить. Парни отнеслись с пониманием и пошутили, что такими темпами я к концу года дорасту до маршала. Таким образом, я просто грубо проигнорировал сложившееся в армии классовое неравенство. Конечно, некоторые офицеры после обеда подходили ко мне и вежливо интересовались, почему это я не сажусь вместе с ними, на что я им отвечал, что буду и впредь сидеть там, где мне удобно, ведь устав (если такой и был у них, я как-то не удосужился узнать) подобного не запрещает? На это они не находили ответа и молча сваливали в тину.

А наши приятельские отношения с парнями продолжались, как и наши тренировки. На них я постарался стереть и ту неосязаемую границу между «стариками» и новенькими, которую я одним махом преодолел в первые же дни иоего пребывания в лагере. Через несколько дней парни моего десятка (или скорее пятнашки) уже вовсю общались между собой, забыв о своих сроках службы. Хотя, какие там сроки — всего месяц или два разницы, просто смешно! Поэтому в нашем отряде вскоре воцарилась нормальная дружеская атмосфера, с шутками, подколками, которые не были злыми, а просто позволяли в беседе сбросить напряжение прошедшего дня.

А через два дня нам выплатили жалование и нашему десятку разрешили отправиться на сутки в город. Мне за три десятицы службы выплатили всего семь золотых с мелочью, так что ребята посматривали на меня с неким превосходством, типа капрал, а получает меньше рядовых. По этому поводу я совсем не расстраивался, поскольку знал, что ещё дней десять и я куплю себе первую попавшуюся лошадь и свалю по подсохшим дорогам к гномам. Вообще в последние два-три дня дождь с неба не капал, а вовсю светило солнышко, поливая ласковым светом уже давно пробудившуюся зелёную растительность. Моё сердце радостно билось в предчувствии. Скоро. Скоро я оставлю это порядком надоевшее однообразие армейского быта и отправлюсь путешествовать. Только вот что-то не вовремя проснувшаяся интуиция обламывала мне всё наслаждение солнечных дней, шепча «Скоро. Скоро тебя ожидают неприятности!»

Глава 12

К нам едет инспектор!

После того, как парни получили деньги и увольнительные, они собрались в город, утащив меня с собой. Я не сопротивлялся, а наоборот попросил десяток не разбегаться, а показать лучший трактир в этом захудалом городишке. Парни выполнили мою просьбу, проведя коротким путём к довольно приличному заведению, откуда доносились ароматы жареного мяса. Завалив туда шумной гурьбой, мы перепугали всю обслугу, а последнюю я ещё и напряг, заставив вытащить бочонок лучшего вина литров на двадцать и много жареного мяса для полутора десятков голодных мужиков. Ребята одобрили мою идею обмыть моё новое звание и погуляли по полной. За всё это мне пришлось выложить треть моего жалования, но довольные лица ребят того стоили. Они громко кричали здравицы в мою честь и просили не зазнаваться, когда стану генералом.