Монстры из хорошей семьи

– Спецталон!

Лицо патрульного вытянулось, он нехотя взял под козырек:

– Проезжайте!

Олег с гордостью посмотрел на меня:

– Видала? Здорово? У меня теперь тоже нужная бумага есть.

– Небось достал с трудом? – еле сдерживая смех, спросила я.

– Это только всяким там, из шоу-биза, легко дают, – признался мой майор, – а простому менту пришлось попотеть. Да уж, еле добыл, даже вспоминать неохота о беготне по кабинетам! Но теперь я такой же крутой, как писательница Арина Виолова.

– Ты круче, – закивала я и расхохоталась: – Мой-то спецталон всего лишь сторублевая купюра, вложенная в права.

Олег кашлянул.

– Врешь!

– Нет, правда. Так что ни к чему было прикладывать столько усилий, чтобы раздобыть документ, позволяющий своевольничать на дороге.

Куприн уставился на трассу перед собой и замолчал, я тоже притихла. Не говоря ни слова, мы докатили до супермаркета, купили батон хлеба и вернулись домой. Услыхав стук входной двери, Томочка высунулась в прихожую:

– Вилка, тебя к телефону.

– Кто? Скажи, что меня нет.

– Из «Марко», Олеся Константиновна.

Забыв снять кросовки, я ринулась в гостиную и, старательно перепрыгивая через весело играющих кнаккеров, схватила трубку.

– Алло!

– Добрый день, Виола Ленинидовна, – очень вежливо сказала Олеся.

– Ой, здрассти! – заорала я и глупо захихикала.

Наверное, редактор считает Арину Виолову патологической кретинкой. Вот отчего, интересно, я всегда по-идиотски смеюсь, беседуя с Олесей?

– Я прочитала вашу рукопись.

– Хи-хи.

– Книга получилась средненькой.

– Хи-хи.

– Есть замечания.

– Хи-хи.

– Виола Ленинидовна, вы слушаете?

– Да. Хи-хи.

– Хорошо. У меня вопросы по сюжету. И еще… м-м… ваши кнаккеры. Таких зверей не существует!

Я уставилась на весело бегающих под ногами уродцев и осторожно поинтересовалась у Олеси:

– Вы полагаете?

– Конечно, – ответила редактор. – Все-таки вы пишете детективы и должны помнить о реалистичности событий. Я изучила кучу справочников: описанных вами существ в природе нет. Право, Виола Ленинидовна, это уже слишком. Вы бы еще написали, что они у вас по дому летают!

Едва Олеся закончила ехидную тираду, как случилось невероятное. Один из кнаккеров сгорбился, съежился, застонал, оглушительно пукнул, вздрогнул… Бороздка на его спине превратилась в трещину, развернулись два мохнатых крыла, кнаккер неуклюже подпрыгнул и взлетел к потолку. За ним, оглушительно пукая, стали подниматься в воздух остальные зверушки.

– А-а-а! – завизжал Олег. – Вот блин!

– Офигеть! – взвыл Семен. – Ой, держите меня семеро!

– Это что? Что? Что? – медленно наливаясь краской, спрашивала Томочка. – Они, значит, птички?

– Летают! – в полном восторге завопила Крися. – Ваще, ну ваще… Во как фигачат!

– Что там у вас происходит? – занервничала Олеся. – Все в порядке?

– Боюсь, ты мне не поверишь, – глядя на весело порхающих вокруг люстры кнаккеров и впервые отбросив церемонное «вы», выдавила я в трубку. – Лучше и не рассказывать. Они летают!

– Кто? – хмыкнула Олеся.

– Кнаккеры, – прошептала я. – Носятся под потолком, словно истребители. У Дюшки сейчас инфаркт случится. Представляешь, что творится в мозгу у собаки? Были щеночки, и, адью, теперь они перелетные птички!

– Лучше поговорим завтра, – сухо сказала Олеся и отсоединилась.

– И что нам теперь с ними делать? – обморочным голосом поинтересовался Олег.

– Двух оставим себе, – деловито ответила Крися, – остальных раздадим.

– Зачем нам два кнаккера? – прошептала Томочка, провожая взором мохнатые фигурки, лихо закладывающие по комнате виражи.

– Одному скучно будет, – подпрыгнула Крися.

– Кто ж возьмет в дом невесть что? – скривился Семен.

– Просто мы не знаем фауну Новой Зеландии, – отбила мяч Крися. – Надо правильно составить объявление. Ну, к примеру, написать так: «В очень добрые, хорошие руки, на условиях жесткого кастинга, отдаем… э… отдаем… э…»

– Вот, вот, – закивал Семен. – Кого отдаем-то? Птичку? Собачку? Летающую кошку? Господи, гляньте, они хвостами рулят, ставят его, как парус!

– Вилка! – заорал Куприн. – Это ты виновата!

– Очень рада, что нашлось на кого свалить вину, – ехидно раскланялась я.

– Только не ссорьтесь… – взмолилась Томочка. – Кстати, нельзя ли их попросить сесть? У меня голова кружится и в глазах рябит.

– «В ласковые руки, – бормотала Крися, – добрым людям… отдаем…» Кого?