Монстры из хорошей семьи

Внезапно злоба покинула меня, на смену ей пришла жалость. Наверное, Анеле очень трудно жить – ездит со съемочной группой к известным, чаще всего обеспеченным людям, вот и обливается завистью. Нет бы ей понять, что ничего никому не досталось даром. Фильм следует снять, книгу надо написать, скульптуру вылепить, песню спеть… Тот, кто много и упорно работает, непременно добьется успеха. Как ни банально данное высказывание, оно от затасканности не потеряло актуальности. Кстати говоря, большинство людей это понимает, но встречаются экземпляры, твердо уверенные: актриса N потому стала яркой звездой, что переспала со всеми членами съемочной группы, а писательница М добилась запредельных тиражей, наняв литературных негров. Но тогда бы мы имели огромное количество «великих» женщин, ведь что может быть проще: лежишь на диване, а тебе на блюдечке с голубой каемочкой достаются слава и деньги. Ан нет, не так все просто, без таланта, трудолюбия и упорства не обойтись. И еще: наверняка тот, кто подозревает других в неблаговидных поступках, сам бы охотно побежал к пресловутому дивану, но его отчего-то не зовут. Почему? Может, зависть и злоба не живут одной семьей с настоящим талантом? И по какой причине именно в среде журналистов такое количество желчных неудачников, зарабатывающих каннибальством? Вот и Анеля из той самой категории. Может, попробовать утешить ее, сказать: «Не расстраивайся, какие твои годы, еще придут и слава, и деньги. Только не трать силы на поиски дерьма в другом человеке».

Нет, не стану поучать Анелю. Ей и так плохо от вида этого дома и джипа, а тут еще и малооригинальные нравоучения выслушивать придется…

– Давай подниму крышку, – предложил мне помощь Федор. – Однако странно, торт такой высокий…

– Что ж тут необычного? – улыбнулась я, разрезая ленточку.

– Насколько помню, «Радость кокетки» стандартного размера, – пояснил пиарщик, хватая картонный цилиндр.

На секунду меня царапнуло недоумение. «Радость кокетки»? Вот незадача, как всегда, я перепутала название. Просто беда, не способна запомнить самую простую вещь.

Вот какой торт велел купить Федор! Наверное, он пробовал его у кого-то в гостях и решил: тележурналистам следует подать именно такой. А я перепутала и приобрела «Счастье…» э… э… Чье же счастье сейчас откроется на столе? Ах да, Лолиты! Очень надеюсь, что кондитерский шедевр под этим названием окажется вкусным. Хотя какие тут могут подстерегать сюрпризы? В одном торте чуть больше крема и чуть меньше цукатов, в другой положат какао, третий посыплют марципановой крошкой.

– Вау! – взвизгнула Анеля.

– Ого-го! – подхватил Юра.

В этот момент я заваривала на кухне чай. Услышав восхищенные возгласы, я снисходительно улыбнулась. Кондитерская на Кутузовском не зря славится на всю Москву, вот и сейчас съемочную группу охватил восторг от одного вида «Счастья Лолиты».

– Быстро сними его, – потребовала Анеля.

– Нет, – ожил Федор, – никогда!

Весьма удивленная реакцией пиарщика, я приблизилась к столу, глянула на выпечку и застыла.

«Счастье Лолиты» оказалось огромной лепешкой нежно-зеленого цвета, очевидно, изображающей лужайку. А на ней в непринужденной позе возлежала мужская фигура из черного шоколада, выполненная с пугающим натурализмом. Глаза у негра были темно-синими, очевидно, роль очей играла голубика, рот кондитер выполнил из сочной клубники, торс отлил из чистой какао-массы. В пупке фигуры торчало здоровенное кольцо, сильно смахивающее на золотое, но при более детальном рассмотрении становилось понятно: это цукат из лимонной корочки. Но самое невероятное имелось у «шоколадного зайца» пониже пояса. Природная деликатность не позволяет мне… да.. кхм.. извините, попытаюсь все же довершить описание африканца. Так вот, в том месте, где начинаются ноги, имелось нечто, размером почти с останкинскую телебашню. Собственно говоря, именно из-за этого «нечто» коробка и оказалась столь высокой.

– Ничего себе! – выдохнул Юра. – Никогда такого не видел, хоть в баню часто хожу.

– В буфете подобное не выставят, – протянула Наташа.

– Так я не про торт, – пояснил Юра, – а про… ну… сама понимаешь…

– Креативно, – хихикнул Костя. – А его едят? Хотя лично я не сумею укусить это!

– Это – цукат из морковки, – заржала Анеля. – Ну, Арина! Круто! Уели нас!

Федор вытащил платок и принялся нервно вытирать лоб.

– Понимаете, – заблеяла я, – хотела приобрести… «Улыбку гейши», то есть нет, «Радость дамы», ой… ну как ее… В общем, того, что я желала, не нашлось, предложили вот этот вариант.