Любимые забавы папы Карло

– Конечно, – прошептала Вера, – господи, как я измучилась, хоть весточку от него получить, хоть рисунок какой-то. Только Володя скала! Его ничего, кроме эксперимента, не волнует, теперь он возложил основные надежды на Мишу и Петю. Говорит, Юра может и их прирезать. Марфа, ты веришь в успех дела? Вакцина и впрямь сработает?

Врач сделала вид, что не услышала вопроса. Последнее время и ее одолевали сомнения. Очередное поколение мышей получилось весьма странным, с неадекватным поведением, но Попов уверял, что это совершенно правильный эффект.

– Если ты дашь честное слово, что никому ничего не скажешь, я попробую найти Юру, – пообещала она Вере.

Попова заплакала и убежала.

Осуществить задуманное оказалось не так уж сложно. Спустя некоторое время Марфа обнаружила интернат, в который поместили ребенка, и сообщила Вере:

– С твоим сыном все нормально.

– Я могу его увидеть? – с надеждой воскликнула та.

– Нет, – испугалась Марфа, – ты же обещала мне, что никому даже взглядом не дашь понять, что знаешь правду.

– Да, – кивнула Вера.

Месяца через три Попова вызвала Марфу к себе домой.

– У Миши сильный насморк, – сказала она.

Приехавшая врач обнаружила здорового ребенка, без всяких признаков простуды и, очень удивившись, спросила:

– В чем дело?

Вера бросилась на колени.

– Помоги.

Марфа перепугалась.

– Что случилось?

– Володя сегодня утром сообщил о смерти Юры.

Педиатр ойкнула.

– Он заболел дифтеритом и умер, – зарыдала мать, – найди мне его могилу, умоляю.

Ефимова навела справки и пришла в полнейшее негодование. Мальчик оказался жив и здоров, он вовсе не собирался покидать этот мир. Очевидно, Владимир решил раз и навсегда избавиться от сына и объявил его скончавшимся. Это было очень жестоко по отношению к Вере, мерзко, подло. Поэтому Марфа совершенно не испытала мук совести, разоблачая Попова.

– Спасибо, – кивнула Вера, – ты спасла меня. Вот пройдет еще несколько лет, и я разведусь с Владимиром, заберу Юру и уеду с ним куда глаза глядят.

– А Миша с Петей? – удивилась Марфа.

– Эти пусть с отцом остаются, – равнодушно бросила Вера, – один дебил, другой хулиган.

Марфа только вздохнула. Конечно, Вера высказалась резко, но доля истины в ее словах была. Петя рос плохо управляемым ребенком, способным на самые отчаянные шалости. Но, в конце концов, такими бывает большинство мальчиков. Здоровый пацаненок – это живчик с буйной фантазией и фонтанирующими идеями. Если вы имеете дома очень тихого, апатичного, безразличного к шумным играм, ничего не сломавшего, не имеющего ватаги приятелей мальчика, то не надо радоваться, что вы получили беспроблемного сына. Нужно немедленно бежать к врачам, а если те заявят о физическом здоровье наследника, следует быстро обратиться к психиатрам, вполне вероятно, что у ребенка есть некие отклонения, часть из которых может быть откорректирована.

Хулиган Петя не волновал Марфу, мальчику попросту следовало прописать витамины Р и У, то есть: ремень и стояние в углу. А вот вялый Миша вызывал у нее тревогу. Вначале его поведение нельзя было со стопроцентной уверенностью назвать аутичным, но с каждым месяцем ситуация усугублялась, и в конце концов Марфа сказала Вере:

– Мишу следует положить в стационар, исследовать у психологов и психиатров. Я уже не чувствую в себе способностей справиться с его непростым поведением.

– Нет! – закричала Вера.

Марфа удивилась, надо же, Попова, оказывается, любит Мишу, до этого момента педиатр считала, что Вера будет только рада избавиться от лишней докуки.

– Не говори Володе, – взмолилась Вера, – он мигом скажет: «Миша не годится для эксперимента», и запрет мальчика в психушке. Я вижу, что он не в себе, но ведь тихий, никому не мешает. Давай попробуем сами справиться с ситуацией.

У Марфы был сын, горячо любимый ребенок, поэтому она, хорошо понимая Веру, согласилась.

– Ладно, еще не вечер. Составлю особую программу.

И тут Вера добавила:

– Если Володя отнимет у меня Мишу…

Марфа сочувственно вздохнула, но Попова внезапно закончила фразу:

– …он заставит меня еще раз родить. Ей-богу, я не способна на этот подвиг. Володя сказал, что двух детей хватит для эксперимента. Но одного мало. Ужасно! Я умру! Не вынесу ни беременности, ни родов, не хочу! Поэтому пусть Миша как можно дольше сидит дома. Я ведь старею и скоро стану непригодной в качестве родильной машины.